|
# 16 Всех вышеперечисленных фактов хватает, чтобы усомниться в истинности и богооткровенности исторического Единобожия как основы современных массовых религий, хотя факты эти составляют ничтожную часть того религиозного шовинизма, нетерпимости, ханжества, насилия, подлой политики, которые именуются у нас "священной историей". Теперь наконец следует задаться вопросом, почему же адепты Единобожия с таким неистовством уничтожают любые формы Многобожия, стремятся вырвать из разума людей его любые проявления. Ответ прост. Ничто так не противится тираническому единовластию, как именно Многобожие, ведь именем одного легче запугать и подчинить, чем именами многих. Церкви как политической организации легче "контролировать" одного Бога, чем "надзирать" за несколькими, легче управлять "Божьим страхом", как непременным атрибутом духовной жизни всякого Однобожия. Современные религиозные мифы монотеизма - это своды искусственных законов, сверху припомаженные чудесами,чтобы не оттолкнуть верующих и не вселить в их души смятение несовместимостью отдельных частей учения. Современные догматики, как и прежде, утверждают, что без чудес основные утверждения их религий не могут существовать и сами здания этих религий разрушатся. Что ж, они давно заслужили этого. Теперь от критики перейдем к позитивным утверждениям. В самом деле, почему вдруг перспектива поклонения нескольким Богам вселяет такой животный ужас? Историки прекрасно знают, какой позитивный сдвиг произошел в сознании людей в Европе во времена Реформации, насколько возросла личная активность индивидуумов, каким изменениям подверглась экономическая и культурная жизнь на континенте, выплеснувшись и за его пределы. Не составляет большого умственного труда определить, что самый жизненный тонус любого народа зависит от тонуса его религии. Посмотрите, как мрачна и некомфортабельна Ваша религия! Всякое Единобожие, и христианство в частности, не дает никакой индивидуальной активной свободы, провозглашая лишь пассивную ответственность через покаяние. Единобожие всегда устанавливает комендантский уровень мысли, выше которого мысль людская не смеет подниматься. Кроме того, Единобожие провозглашает страдание как единственный путь к высшему блаженству и самосовершенствованию. Но человечество нисколько не стало лучше из-за страданий, которые само себе причинило, и история - есть лучшее тому доказательство. Не стало оно ни счастливее, ни совершеннее. Каждое из официально запатентованных Единобожия считает себя истинным и единственным, отвечающим божественной воле. Именно поэтому религиозные распри не будут иметь конца, ведь современные монотеистические религии в прямом смысле этого слова неконвертируемы, то есть нравственные категории одной религии не переводятся целиком и полностью в другую. представители разный конфессий рассуждают о борьбе с гордыней как самым страшным из грехов и заявляют, что спасение души человека для них дороже всего. Но попробуйте уговорить этих представителей разных религий провести одновременно одну общую службу, посвященную столь благим целям. Ответ всегда будет отрицательным из-за существующих канонов. Эти проблемы, равно как и все прочие, с лихвой решаются в рамках Многобожия. Многобожие уже в основе своей заключает идею о высшей терпимости. Понятия "чужой", "иноверец" исчезают сами собой. Никакие религиозные законы, табу не имеют больше той страшной силы. Каждый волен сам по своему усмотрению создавать собственные законы, религиозные ценности, систему культовых знаков, самый миф, поклоняться каким угодно Богам. Отношения между людьми регулируются лишь экономическими, юридическими и социальными рычагами. Мои Боги не запрещают мне, например, посещать святилища других Богов, в том числе и "вражеских", не запрещают получать религиозный восторг от прикосновения к чужим неведомым святыням. Чем многообразней и глубже мой религиозный опыт, чем независимее и свободней он, тем ближе я к Богу - вот в чем заключена магическая первозданная сила пантеизма. Я тотально свободен перед Богами, я мыслю их по собственному разумению, я обращаюсь к ним всей силой своей неканонизированной страсти. К чему мне клише молитвы, изобретенной каким-то чинушей от религии? Я безграничен, необъятен, я шире любых догм и заповедей, я не вмещаюсь в них, ибо Я - ЧЕЛОВЕК . Многобожие, в отличие от Однобожия, не нужно постоянно строить в своей душе, приноравливая себя силой к правильному течению нееретической мысли - его нужно лишь единожды разрешить, и оно расцветет само собою естественно. Многобожие не требует постоянной борьбы с Вечным искусителем рода людского, так же как и не требует постоянной акцентации воли на ключевых "проклятых" вопросах бытия, но питает душу всеми живительными соками жизни. Со смертью канона и догмы умирают и все ереси. В этом принципиальное, функциональное и биоэнергетическое различие Однобожия и Многобожия. Чтобы удержать в своей душе одного Бога, чтобы балансировать и не уронить его, всегда нужны усилия воли и нравственности. когда же душа полна Богами, она делается устойчивее как в динамике, так и в статике. Многобожником быть легче, ибо там, где царит Единственность, там не утихает борьба и льется кровь. Корневым вопросом любой религии является также вопрос о жертвоприношениях. В первобытных религиях в жертву Богам приносили живых людей, с развитием язычества и ростом цивилизации в жертву стали приносить животных. Постепенно тема жертвы становится все более абстрактной, и в христианстве в жертву за все человечество приносится единожды сын Бога, но вместе с ним под шум красочного патетического мифа крадутся и неприметные частицы повседневной человеческой жизни. Обрезанность крайней плотью как символический акт пожизненного прикрепления к вере сменяется более филологически ментальной обрезанностью сердцем. Однобожие незаметно щиплет свои обязательные жертвы с тел людей в виде покаяний и отказа от свободы нравственного выбора. Безропотное следование чужим навязанным заветам и есть жертва, а миф о первородном человеческом грехе - самое мерзкое из всех жертвоприношений., даже по сравнению с кровавыми жертвами дикарей. Это - принесение в жертву политизированному абсолюту самой сочной сердцевины человеческой сущности. При рождении мы получаем ее из рук христианских священнослужителей надкушенной уже на всю оставшуюся жизнь. Вы ответственны за грех праотца Адама - разве это не жертвоприношение? Настораживает и вызывает недоумение и другой догмат, ибо всякое рассуждение о Божественной Троице, основанное на принципе изоморфизма, есть не более чем вульгарная разновидность арифметики научившихся считать до трех и находящихся в экстазе от этой способности. Католическая мифология - то есть целая наука о деве Марии, или православное имяславие - дисциплина о том, как правильно хвалить Бога, или интернациональный научный коммунизм как свод "законов" об апокалиптическом конце государства и устроения, таким образом, Царства Божия на земле на основе непомерного роста сознания производительных сил, а также появления новой зоологической потребности трудиться без вознаграждения - все это явления одного порядка, основанные на одинаковом словарном багаже и спекулятивных способах доказательства. Все это наукообразное месиво основано на пильпулизме, то есть методе убеждения по принципу: у себя хвалю то, что у других ругаю. Если бы отцы церкви надумали творить свою чудесную арифметику немного позже, то, вне всякого сомнения, они использовали бы в теологических целях такие, например, разделы высшей математики, как бесконечные дроби, мнимые величины, ряды Фурье, и фатально недифференцируемое число "e". Ну, а остаточный член разложения бинома Ньютона сыграл бы просто-таки эпохальную роль, как впрочем, и N-мерные пространства с их метафизическим абстрактным оттенком в виде открытого шара. Частную теорию вероятности можно было бы преподавать в разделе математических наук о Божьем провидении. Никакие идеальные методы высшей математики не имеют отношения к религиозному чувству по той причине, что теология, будь то многобожеская или однобожеская, - наука никак не идеальная, а сугубо прикладная. И знания производственника, бизнесмена, инженера-технолога скорее пригодятся в ней, чем формальные блажения теоретиков. Бог имеет отношение к практической жизни реальных людей, а не к пресным математическим модулям судного дня и загробного воздаяния. Жизнь - это конвейер, сборочный цех, лаборатория, набитая измерительными приборами, а не чистый лист бумаги, который вытерпит любые монстрообразные формулы. Пишите, что угодно - результаты практических действий будут настойчиво твердить свое. Дело даже не в концепциях, аскетизме, медитации, монадах, Софии, неминуемой победе коммунистического труда. Дело не в том, что все монистически устроенные мозги производят на свет одинаковые в принципе рассуждения. Этой теме можно посвятить целый отдел психиатрии - Параноидальный монизм. Не согрешишь - не покаешься, не покаешься - не спасешься. Многобожеская концепция строения мира может разрушить самый первичный принцип построения монорелигий, ведь в Царство Божие можно попасть через врата практического счастья и земных удовольствий, а не через страдания, послушание и кротость. Аскетизм и отречение от красот жизни и воли к жизни вовсе не заключает в себе изначально трамплин для святости и высшей эзотерической мудрости. Аскетизм монотеистических пророков - это всего лишь крайность обескровленного бытия, а все крайности чреваты в равной степени чудесами и откровениями. На унылых склонах аскетической мудрости нет уже места, там все занято и "обжито". Попробуйте уйти в другую крайность и сделаться там мудрецом. Но сколько различий будет во всем и сколь велико будет их значение можно понять сразу же, едва после пыльного теологического трактата толщиной с поваренную книгу Вы поймаете на язык пару изумительных афоризмов из Эпикура. Мысль, ограненная канонизированным страданием, уже блистает величавым черным блеском. Все грани этого бриллианта равно самоценны, и все обработаны так, что рука мастера может их не касаться. Совсем рядом есть другой драгоценный камень, он сокрыт от непросвещенного глаза своей природной бесхитростной простотой. Но едва Вы коснетесь его инструментом точного знания, надетого на первоприродный инстинкт, как пред его сказочным блеском разом померкнут все иные украшения, а силы природы смирят свой нарочитый бег и преклонятся перед его порфирородным сиянием. Только синтез богатой духовной жизни и земного счастья, ни в чем не ведающего отказа себе, ведет к вратам Вечности и Блаженства. Сквозь феерию перерождений Вашей вечной души Вас понесут неустанные крылы избранности и высшего предназначения, а безудержное ликование сделается единственным наполнением сознания. Вместе с утратой времени первыми умирают страдания, вечности нет до них никакого дела. Все учения, созданные аскетами, - не мудрость, а диагноз состояния их души и тела. Мораль мучеников и неудачников инфекционна. Мойте руки после общения с ними и никогда не целуйте их знамен. Человек - это элементарное приспособление для достижения сверхчеловеческих целей. Так позволяет думать любой вариант язычества, и так не позволяет думать любое Однобожие. Вот корень различий. Мысли о вечном всегда звучат обыденно и просто, в этом и заключается основная трудность их усвоения. Моисей, Христос, Магомет, Будда были величайшими эгоистами вех времен и народов, хотя именно с гордыней других они боролись больше всего. Никто из этих великих людей не пожелал жить той религиозной жизнью, которой жило их окружение. Они захотели видеть, чувствовать и насаждать в мире свои законы, конечно, для пущей убедительности со ссылками на божественные откровения. В каждой современной мировой религии гораздо больше подлинной политики, чем искренней неподдельной святости. Этот факт как нельзя лучше иллюстрируется их сходством друг с другом, ведь вокруг идей Единого Бога можно было бы изобрести гораздо больше версий человеческого счастья. Но нет же, все как назло сходятся на непременном обуздании человеческой сущности как пропускном билете в Рай. Только контролируемый и предсказуемый, подвластный, Вы угодны Богу. Можно было бы согласиться с этим, если таково и было истинное веление Всевышнего. Но всякому, кто хоть немного знаком с историей, должно быть известно, что слова единственности родились на устах горстки пророков, возмечтавших мирового господства, в связи с чем представляется возможность оставить за собой права на свободу, неконтролируемость, непредсказуемость и неподвластность. Служите своей стихии, а не чужому замыслу, Ваш Божественный эгрегор защитит Вас. Если Идея Единого Бога неминуемо ведет Вас к спасению через страдание, то это лучшее доказательство из всех в пользу правоты Многобожия. Единобожие проповедует учение о смысле жизни через отречение от жизни. Но вы постигнете смысл тогда, когда самой жизни уже не будет. Постичь смысл жизни - все равно, что подслушать, что ели у соседей, или украдкой подсмотреть чужую любовь. Ни один смысл не заменит саму жизнь. Если из жизни, будто эссенцию, выдавить смысл, она чахнет и умирает на глазах, а смысл будет жить своей "жизнью", но такой же пустой и никчемной, какой живет чучело некогда строптивой вольной твари. Оно, несомненно, позволит нам судить о ее образе жизни, среде обитания, но внутри будут только опилки, а внизу на подставке - умная надпись по-латыни (тоже мертвом языке), и ничего больше. Смысл жизни по сути не может быть заключен за ее пределами. Единобожие даже не столько искажает здравый смысл, сколько рождает свой новый - чудовищный. Святой Бонифаций вошел в историю тем, что уничтожал язычески святыни, как, впрочем, и не он один. Оскверни чужую святыню - и сам сделаешься святым. Там, где существует всего одна дорога, путь к святости действительно лежит через святотатство. Именно затем и изобрели Единого Бога - ведь на единственной дороге можно взимать любые пошлины. "Современная наука о морали приходит к убеждению, что совокупность переживаемых людьми моральных чувств и признаваемых ими моральных принципов не поддается сведению на единую верховную аксиому, из которой все они вытекали бы как выводы из логической посылки. Не существует никакого единого морального постулата, исходя из которого можно было бы развить логическую систему нравственности так, чтобы она охватывала все без исключения суждения, подводящие явления под категории "добра" и "зла". С.Л.Франк n-top: 0; margin-bottom: 0">"Заблуждение любой эпохи заключалось в том, что она открывала или мнила, что открывает всеобщие правила поведения, основываясь на чувстве отчаяния, которое в своем развитии стремится выйти за собственные пределы". Альбер Камю "Бог на различных ступенях во всем, что прекрасно, добро и справедливо. Но он никогда не проявляется столь исключительным образом, чтобы его дыхание могло считаться каким-либо религиозным или философским движением, преимущественным правом или исключение". Эрнст Ренан "Не думайте, что в вас одних заключено спасение человечества. В своем творении справедливый Бог создал равными друг другу все частички вселенной... Лежит ли Его дар в области материального, в области интеллекта, в области спиритуального, в конечном счете Бог одарил всех поровну. Поэтому не считайте себя единственными спасителями мира. Мы многому можем научить мир, но не меньшему нам самим предстоит научиться у других. Мы можем научить мир только тому, что он уже готов от нас принять". Свами Вивекананда # 17 Не следует забывать также, что язычество - это более жизнерадостная, оптимистическая религия, так как в Многобожии отсутствует или видоизменен фактор страха перед Богом. Бог не может оставить или проклясть, ибо он не один. Какой-нибудь Бог всегда будет теплить надежду в душе человека. Все могущество Однобожия над человеческими действиями и помыслами как раз держится на этом высшем страхе, который генерируется церковью, а она в свою очередь выполняет посреднические, координационные и карательные функции. В любом Многобожии действия церкви как аппарата всегда сведены до минимума. Церковь не имеет права ни отлучать от себя, ни присваивать истины, а может лишь сетовать и не более того. Все нынешние религиозные ортодоксы как правило выдвигают два основных обвинения в адрес Многобожия. Первое это кровожадный обряд жертвоприношения, второе - это поклонение идолам, то есть вульгарная, "кощунственная" форма удовлетворения религиозного чувства. Но жертвоприношение существовало лишь на ранних, первобытных стадиях развития человека, независимо от того, много ли у него было Богов или один. Но вот ревнители Единого Бога -- Моисей и Магомет -- с большим рвением приносили жертвы, то есть вели себя как отъявленные "поганые" язычники. Всех желающих ознакомиться с кровожадными повадками истинно верующих в Единого Бога мы отсылаем к книге профессора Г.Л.Штрака "Кровь в верованиях и суевериях человечества", изобилующей фактами ритуального садизма христиан, иудаистов и мусульман. Справедливости ради нужно заметить, что это далеко не единственный материал на данную тему, которая так старательно обходится монотеистическими эмиссарами. Поэтому, если Вам будут заявлять об исконном добродушии "истинно уверовавших", не верьте им. Пантеистическое же мировоззрение на высших стадиях своего развития может легко обойтись без жертвоприношений. Что касается идолов, то если рассматривать каждую религию как структуру культовых знаков, с помощью которых она передается, то поклонение кумирам язычников ничем не отличается от почитания икон и распятий у христиан. Обращение к духам и призывание святых, вера в сверхъестественные свойства волхвов и наделение "божественной благодатью" священнослужителей, уверенность в чудодейственности языческого фетиша и надежда на спасительную систему креста не имеют принципиальных различий на высшем функциональном уровне. Самое главное заключается в том, что на определенном уровне культурного развития все язычески религии в прямом смысле этого слова легко КОНВЕРТИРУЮТСЯ , так как они природны и не содержат в себе вредных искусственных идеологических включений, ибо все они как одна призваны генерировать и прославлять жизнь. Основной постулат любой языческой религии звучит всегда примерно одинаково: "Да расцветет всюду жизнь!" То есть, живи сам и дай жить другому. Такого дружелюбного отношения к другому, то есть к иноверцу, нет ни в одной из версий Единобожия. Возможные ограничения на уровне законов и заповедей не имеют той силы, что в Однобожии. Нет ни постов, ни воздержания, ни ограничений в экономической деятельности. Многобожие подобно конструктору, где из разных частей Вы можете сами для себя собрать какую угодно религию по собственному усмотрению, легко и без потерь проконвертировав моральные ценности из одной системы в другую. И никто при этом не посмеет обвинить в кощунстве, ибо в сказочной стране Тысячи Богов это норма духовной жизни. Это религия индивидуального спроса и индивидуального пользования. Язычество не содержит жестких предписаний, оно индивидуально пластично. Не нравится Бог - не верь в него, выбери другого. Эти простые мысли, выраженные обыденным языком, производят ошарашивающий эффект в мозгу любого догматически образованного человека. Язычество не принуждает и не страшит, оно комфортабельно, как индивидуальные апартаменты, оно ласково и жизнелюбиво. Оно зовет жить здесь, сейчас и вечно в других жизнях. Оно зовет не страдать, смириться и ограничиваться, но наслаждаться, действовать и развиваться. В данном вопросе автор также не претендует на абсолютное новаторство, ибо основные требования к индивидуальному удовлетворению религиозного чувства в будущем были отчетливо сформулированы замечательным французским исследователем М.Гюйо еще в XIX веке. Логически прикончив все формы догматического мышления в рамках массовых конфессий, религиозный футуролог возможность жить индивидуальной нешаблонной духовной жизнью называет аномалией. Очевидно, у французского исследователя не было достаточно времени, чтобы изучить идеологическую направленность природного Многобожия. в результате чего ему пришлось утруждать себя изобретением нового термина. Однако основной логический довод М.Гюйо не вызывает сомнений в том, что мировая религиозная футурология находится на верном пути, ведь с антропософской точки зрения все чувства и инстинкты человека в процессе его эволюции, как показывает история, развиваются. Следовательно, религиозность не может существовать статично в рамках догм и канонов, сформулированных многие века назад. Духовный мир человека трансформируется, а значит, должен меняться характер религиозного чувства и как следствие способ его удовлетворения. Данная концепция проста и убедительна, но ангажированные идеологи от массовых Монорелигий все так же страстно призывают нас латать ветшающие здания христианства, иудаизма и ислама. Хотя уже давно ясно, что их участь предрешена и выход на массовую арену иных типов религиозного миросозерцания - это лишь вопрос времени. Существует множество самых разнообразных классификаций этико-философских концепций как основы религиозных систем. Однако, в случае нашего рассмотрения гораздо проще и вернее разбить их на две основные тенденции: философию, проистекающую из действия, и философию, проистекающую из бездействия. Философия действия имеет ясные очертания, цели и средства, она легко угадывается по одной лишь атлетической самостоятельной интонации, она имеет хороший ритм и дыхание. Это идеология успеха, достатка и преуспеяния, это доктрина воинствующего оптимизма. Философия бездействия имеет неясные туманные очертания, целью имеет пустое болезненное созерцание, усыпанное немощными, бесхребетными словесами, путается в средствах, всегда хандрит и стонет, копошится в грязи суетных сомнений и взывает к горним сферам в слезливой самоуничижительной молитве. От нее всегда веет апатичным, болезненным запахом, даже если она претендует на особую роль и мнит себя классической. Это - философия неудачников и растяп, убогих душой, телом и страстями. Она никогда не призывает к силе, богатству, красоте, успеху, она ласково пригласит к утонченному страданию, развитию всевозможных комплексов неполноценности, финитному трагизму. Юродство - ее любимая забава. Это идеология дегенерации и пессимизма. Идея разделения всех философских доктрин на больные и здоровые принадлежит прекрасному немецкому философу шведского происхождения Евгению Дюрингу. Он создал также точную классификацию всех учений, полезных для развития жизни, а также и витально вредных, ведущих к разрушению самых ее основ. Именно этой деятельностью философ и вызвал бешеный гнев классиков марксизма-ленинизма, ибо они точно знали, какое место в данной классификации надлежит занять их болезненному детищу. А основной труд Е.Дюринга "Ценность жизни (Исследование в смысле героического жизнепонимания)" на долгие годы угодил в проскрипционные списки советской инквизиции, само же имя его из-за печально известной работы Ф. Энгельса стало для миллионов интеллектуально обворованных людей символом грязи и порока. Не спешат изменять положение и нынешние "демократически настроенные" гуманисты. Запомните нижеследующие имена, ибо они сознательно выводятся за рамки любых научных обсуждений нынешней так называемой академической философией. Это славная плеяда философов-оптимистов, всею силою своего дарования боровшихся за утверждение здоровой жизни: А.Андреев, П.Е.Астафьев, О.Ф.Базинер, А.Быриг, Аржанс Батист Де Буайе, Н.Васильков, В.Виндельбанд, У.Годвин, М.Л.Гофман, Н.Я.Грот, Константин Гутберлет, Ж.М.Гюйо, Берроуз Данем, Генри Друммонд, Антон Менгер, Ф.Ф.Куклярский, Джон Стюарт Милль, Прентис Мильфорд, Э.Навиль, Мишель Ревон, Абель Рей, Франческо Руффини, О.М.Танхилевич, М.М.Тареев, Жорж Финсегрив, Альфред Фулье, Рудольф Штаммлер, Макс Штирнер, Юлиус Эвола, Пауль Эльцбахер, Л.Эрато-Слуцкий. Замалчивание имен этих философов, игнорирование их теоретических работ, наконец, самой нравственной жизнеутверждающей традиции, восходящей к самому Эпикуру, является осознанной, тщательно планируемой идеологической диверсией против всего человечества, его культурной истории и его будущего. Автор данного труда считает себя принадлежащим к этой непопулярной у нас этико-философской традиции. В конце концов каждый обязан делать свой выбор. А теперь окиньте взглядом все священные писания, деяния мучеников, пророков и лучшие образчики христианской литературы - Вы утонете в словесах, но, вернее всего, Вы не выплывете на поверхность,силы, успеха, могущества Вы не отыщете в этих гекатоннах бумажного самооскопления. Посмотрите пристальнее на мировую христианскую идеологию сверху, безо всякого пиетета к страданию, и Вы легко поймете, что человечество более вот уже две тысячи лет этим страшным недугом, который сознательно культивируется путем верификации производных от самого нечистоплотного изобретения на свете. "Раскаяние очень часто является аффектом, гложущим и связывающим душу, аффектом, который в тот самый момент, когда он указывает необходимость изменения, отнимает силы, нужные для этого". Георг Зиммель "Худшие из физических болезней при своем распространении не производят такого вредного действия, как пессимистические воззрения на жизнь, являющиеся естественным результатом общественного упадка. Поэтому их следует рассматривать именно с этой точки зрения и практически насколько возможно удалять из здоровой общественной атмосферы. Самые способы ограждения здорового чувства от этой болезни не должны ограничиваться одним лишь описанием наружных признаков духовной заразы и предохранением себя от прививки пессимистической лимфы. Нравственное чувство не должно избегать более глубокого исследования условий, угрожающих его чистоте и спокойствию; напротив, как бы тягостно для него это ни было, оно обязано возможно тщательнее выяснить, при каких условиях, следуя минутной моде, возникает и развивается игриво-пошлый и в то же время мистический пессимизм". Евгений Дюринг "Только тогда, когда я уверен в себе и больше себя не ищу, тогда только я, действительно, принадлежу самому себе, тогда я - моя собственность: я имею себя; а потому я пользуюсь и наслаждаюсь собой... Для того, чтобы наслаждение жизнью восторжествовало над тоской по жизни или надеждой, оно должно уничтожить духовную и мирскую нищету, искоренить идеал и заботу о насущном хлебе". Макс Штирнер "Религия человечества, рациональным выражением которой является индивидуалистическая мораль, является единственно возможным кандидатом стать религией нынешнего дня". Эмиль Дюркгейм Самый лучший способ уничтожить народ - даже если он ради политической хитрости называется Богоносцем - это подсунуть ему астеническую мораль со множеством абстрактных ограничений во имя грядущего умозрительного освобождения; сделать так, чтобы люди большую часть дня были заняты обращениями к своей совести и совести ближних. Замечательно сказал об этом Теодор Герцль: "Ничто так не расшатывает нравственные устои общества, как милостыня". И тогда не нужны войны, эпидемии, концлагеря, репрессии: народ легко и безболезненно пожрет себя сам. Аскетизация морали всегда приводит к расслоению общества на противоборствующие группы. Самое совершенное оружие - это то, которое нельзя потрогать и увидеть, которое воздействует на нашу нравственность и нравственность наших детей, а через ту - на наследственность, ибо они суть единородные сестры. Чужая завозная религия, украдкой выращенная в парниках чужого умственного климата, по праву может считаться шедевром такого оружия, плодить гроздья ересей - его главное назначение. Назначение ересей же чрезвычайно просто: они делят людей на ретроградов и модернистов. Все конфликты между отцами и детьми есть ни что иное, как логическое развитие действующих ересей, находящихся в оппозиции к главной идеологической линии. Время от времени на древе основной доктрины, в угоду веления времени, напору спесивых юнцов делаются прививки все тех же ересей, и то, что еще вчера было лжеучением, незаметно превращается в истину. Ереси выпускаются на волю в огромном количестве, чтобы выбрать наиболее живучую из них, с помощью которой и произойдет модернизация ортодоксальной доктрины. Вторым, и уже сугубо прагматическим, назначением ересей является борьба с неугодными. Легче всего заразить чью-либо пылкую фантазию одной из версий учения, а затем публично назвать эту версию вредной, заодно срубив голову, которая ею увлеклась. Христианство, зародившись, выбросило на свет несметное количество подобных сект. То же самое происходило в истории иудаизма и ислама. То же самое пышным цветом расцвело при зарождении марксизма. Религия, и любая идеология вообще, выступает здесь в роли логического звена, которое всегда, выражаясь языком скачек, идет на полголовы вперед и задает тон. Спросите любого политика, торговца технологиями или человека, определяющего политику на мировом рынке в области наукоемкого производства, как лучше всего осадить конкурента и заставить его отстать, а следовательно, и подчинить своей воле. "Не нужно ничего скрывать от него, - ответит он Вам, - делитесь с ним всеми Вашими изобретениями, ухищрениями, новшествами, но только с небольшим опозданием. И пока Вы изобретаете орудие завтрашнего дня, он потратит весь сегодняшний день на изучение того, что было вашим достоянием еще вчера. Вы спокойно переберетесь в завтра и задумаетесь над тем, что делать послезавтра, а ваш горе-конкурент вступит в завтра, постигнув лишь то, о чем Вы и думать забыли". Люди, определяющие политику стран, стоящие о главе партий, течений, главы церковных иерархий неизменно пользуются этим нехитрым приемом. Лучший способ сохранить секрет - это развести неуемную болтовню где-то совсем рядом. Это знает каждый инженер с закрытого военного предприятия, ибо данная методология является составной частью специальной дисциплины - защиты государственной тайны. Но этого до сих пор не знают современные гуманитарии, журналисты и иные синкретично мыслящие люди, которые, дорываясь до открытого телевизионного эфира или газетных полос, уподобляются инфантильным правдоискателям, и дирижировать которыми не составляет никакого труда. Напыщенная нравственность и нарочитый аскетизм как символы государственного устройства - типичный продукт данной методологии. Если хотите лишить нацию будущего, превратите основную часть населения в воинствующих аскетов, ибо рано или поздно появится модная ересь, которая идет на полголовы впереди, возникнет конфликт отцов и детей, и все силы мощного государства уйдут на борьбу с фасоном причесок и длиной юбок. В политике, религии, как и в жизни вообще, все устроено архипримитивно. Аскет - это дитя настоящего времени. Он не связан ни с прошлым, ни с будущим, а новая сила, выросшая рядом с ним, естественно, будет поступать наоборот. И все получится как нельзя более гладко: целый народ уничтожит сам себя в мнимой борьбе за идеалы привозной политики или привозной религии. Хотите уничтожить народ - подсуньте несвойственную ему религию и почаще меняйте в рамках этой доктрины законы жизни и нравственности с помощью модных ересей. Вчера крепкая семья любой ценой - сегодня канонизация сексуальных меньшинств как гуманитарной категории. Вчера авторитарное государство и тысячелетняя монархия - сегодня плюрализм мнений полуграмотных племенных вождей. Вчера классическое искусство - сегодня китчеобразный авангард. Вчера гегемонистские великодержавные устремления - сегодня суетное гадливое самоуничижительное покаяние из-за любой ерунды под высокой маркой "переосмысления пережитого". Несколько циклов обливания живого организма народа поочередно то ледяной водой, то кипятком сдерут с него все защитные покровы и оставят его беззащитным, подвластным всем заразам и хворям. День жизни такого идеологически сфабрикованного аскета, занятого самоограничениями, подобен бесконечному порханью мотылька и пролетает мгновенно. Все массовые религии современности именно потому и борются с желаниями и временем жизни своих верующих. Молитва, покаяние и ожидание загробного воздаяния - лучший способ подчинения. Как в детской сказке о потерянном времени, у вас незаметно хитростью выманили то время жизни, которое Вы по глупости истратили впустую. Свою борьбу все эти монодоктрины начинают с самого уязвимого места человека - секса. Механизм идеологического подчинения посредством контроля сексуальной жизни был скрупулезно описан Фрейдом, а затем развит другими психоаналитическими школами. Борьба с "грязной похотью" в христианстве, ереси скопцов, многоженство ислама, здоровая советская семья, культ семьи и кирхи в третьем рейхе - как все это опять похоже, снова пугает простотой владения человеческой природы. Будучи сломлен в области секса и подчинен государству или церкви, человек легко может усвоить любую невольничью мысль. В язычестве Боги любви, куль Фаллоса были самыми мощными генераторами человеческого своеволия, раскрепощения. В древнем Риме раб-гладиатор, который должен был утром умереть в бою под кровожадные вопли возбужденной толпы, на ночь получал женщину и перед началом схватки, гордо глядя в лицо владыке половины мира, смело восклицал: "Идущие на смерть приветствуют тебя, Цезарь". Две тысячи лет спустя в "самом гуманном" обществе советский солдат, дабы быть более нравственным, послушным и ограниченным в желаниях, получает в компоте бром, а затем обязательные политические занятия. Нужно быть абсолютным глупцом или доверчивым "верующим человеком", чтобы в этих парадоксальных иллюстрациях увидеть лишь спекулятивные уловки изощренного ума. "Всякое подчинение - религиозно", - превосходно подметил еще Герберт Уэллс.# 18 Необходимо также остановить внимание на одном из важнейших аспектов жизни абстрактных идей. Все фантазии, что так легко и элегантно проносятся мимо нас в воздухе, независимо от того, политические ли это доктрины, общеобязательные моральные заповеди или всего лишь модные художественные манифесты - все они в конечном счете нужны лишь затем, чтобы воздействовать на человеческую природу, манипулировать наследственностью. Любая, даже самая эфирная абстракция, будучи сконцентрирована средствами информации, влияет на сознание, а сквозь его призму - на физическую жизнь людского рода. Исследуя информацию об истории народов, мы легко отыщем доказательства того, что христианство как комплекс этических взглядов на жизнь вызвало колоссальную и ни с чем до того не сравнимую порчу человеческого материала. Уместны лишь аналогии с буйством коммунистической заразы на шестой части суши планеты, где идеологические прожекты большевистских лидеров явились причиной чудовищного ухудшения генофонда бывшего "народа-богоносца". Ценность любого явления можно проверить лишь по конечному результату, а не по "благим" помыслам моралетворцев. Неважно, чему Вы учите, важно лишь то, какие последствия претерпевает человеческой существо после этого. Можно долго и нудно рассуждать о производственных отношениях, исторических закономерностях, но гораздо проще и вернее проанализировать жизненную энергию народа, исследуя его искусство и быт, для того, чтобы убедиться в разложении основы основ существования государства с помощью нескольких идеек, провозглашенных нищими оборванцами, углядевшими на небе признаки появления Мессии. Вспомните, например, "Любовные элегии" Публия Овидия Назона, которые звучат как открытая демонстрация собственной биологической мощи и вызов всему женскому полу. "Всех бы хотел добиться!" - гордо возглашает необузданный языческий жизнелюб, чьи энергетические пульсации ощущаются в каждом стихе. Но вот уже в VI веке римский христианин Максимиан на протяжении нескольких элегий жалуется на импотенцию. Вообще, листая античных римских поэтов, можно почувствовать, как от века к веку с приходом христианства мощь, власть и воля к жизни покидали создателей этих стихов. Праведный гнев сменялся унынием и сентиментальностью, державность - жалобами на варваров. Читая Плутарха, Апулея, Тацита, Атенея и других историков, не перестаешь поражаться чудесам мощи человеческого тела, рассудок мутнеет перед нескончаемым напором оргий, походов, возлияний, бессонных ночей, ядов, сменяемых блюд, ударов мечом. Не духу человеческому хочется петь дифирамбы, но его телу - таков общий здоровый тонус античности. Греческая пехота наносила противнику поражения, будучи вдесятеро меньше числом, ибо была лучше физически подготовлена. Греческие философы-софисты за ужином вчетвером съедали быка, а при изучении технических подробностей античной любовной лирики от анализа одних только количественных показателей кровь стынет в жилах и все виды современного прогресса вызывают справедливое отвращение. Древний римский горожанин трижды в день принимал водные процедуры, умащая тело благовониями; палестра же, где каждый мог укреплять тело физическими упражнениями, считалась обязательным государственным учреждением, равно как и бани. Взгляните на античные статуи: сила жизни без труда читается в каждой линии. А теперь взгляните на ренессансную живопись, не говоря уже о мрачном средневековье. Отвратительные рахитичные женщины с маленькой грудью, некрасивым животиком, складками жира и дряблой прозрачной кожей, мужчины с узкими плечами. Конечно же, напыщенный искусствовед начнет профессионально рассуждать о специфике художественного вкуса, о причудах эпохи, но это слова. Ведь ни одному Джорджоне не пришло в голову изображать на своих полотнах моделей голливудского стандарта с сексапильными формами тела только потому, что их тогда просто не было. Помимо вкуса художников есть еще рыцарские доспехи мужчин, а также платья женщин для того, чтобы раз и навсегда понять, что средневековый, да и гораздо более поздний человек выглядел куда менее красиво и захватывающе, чем античный. Особенно на женщин, рьяно защищающих христианство, действует довод о том, что из-за него Европа более пятнадцати веков просто не мылась. Вспомните быт и нравы античности и сравните это с куртуазным XVIII веком. Александр Данилович Меньшиков ходил в баню раз в два месяца и потому считался одним из самых чистоплотных людей в Европе, а дворянка Наташа Ростова из "Войны и мира" Льва Толстого, готовясь к балу, мылась "под большое" или "малое" декольте. Из летописи, повествующей о хождении в Россию Андрея Первозванного, узнаем, что наши древние предки в I веке н.э. ходили в баню каждый день, отчего и отказались слушать сподвижника Христа, проведшего в пути безо всяких удобств многие месяцы. В принципе это понятно: у людей разного уровня чистоплотности и мораль должна быть разная. Античностью, равно как и современной диетологией XX-века, за основу была принята белково-витаминная система питания, чего в промежутке между этими эпохами никогда не наблюдалось, ведь элементарные овощные и фруктовые салаты начали вводиться во всеобщее употребление лишь в XIX веке. Плавный переход от античности к христианству нагляднее всего можно проследить на примере Византии. Так, здешние писатели постоянно сетовали на недомогание и слабость, на ухудшение качества и разнообразия пищи, резко возросло тогда количество заболеваний, связанных с ненормальным питанием. Исследователи статистических данных доказали, что с утверждением христианских догм резко возросла смертность, особенно детская. Мужчины же умирали в возрасте 35-44 лет, а женщины - в возрасте 25-34 лет. Однако смертность и заболевания не явились причиной, способных повлиять на смягчение религиозных табу, равно как и повальные эпидемии, вызванные элементарной нечистоплотностью, не в силах были изменить быт людей, регламентируемый святыми отцами. В XIII век третья часть Европы погибла от чумы. Христианские моралисты, как известно, очень любят попрекать язычество варварскими сексуальными безобразиями. Однако любой мало-мальски исторически образованный человек без труда сыщет примеры истового увлечения наихристианнейших людей так называемым "свальным блудом". Средневековые площадные игрища, утехи амурного XVIII века или современные неокультурные развлечения также впечатляли и впечатляют своей массовостью, но, конечно же, не столь изысканны. Кроме того, подобные занятия всегда требовали безупречной спортивной формы и отличного психофизического владения собственным телом, чему пост и молитвы крайне мешают. Читая античных авторов, Вы почти не встретите примеры, когда неосторожной женщине нужно было бы сталкиваться с проблемами незапланированной беременности, а распространение венерических заболеваний было во много раз меньше, чем в новейшее время. Развратный Рим совершенно не знал сифилиса, который был завезен в Европу благонравными христианами на возвращающихся кораблях Колумба, и даже еще у Пушкина именовался "модной болезнью". Культура секса была много выше, процент смертности рожениц гораздо ниже, чем даже сейчас во многих странах. Количество римских императоров-гомосексуалистов не превышает количества гомосексуалистов римских пап, а у Тацита можно справиться о том, как античность умела управлять приростом населения по всем правилам демографической политики. Так что тезис об изначальной религиозной развращенности язычества не выдерживает никакой критики. А вот то, что строгие запреты и извращения человеческой природы под вывеской высокой морали всегда приводили и приводят к самым чудовищным разрушающим формам разврата, известно достоверно. Если бы после жизни Августина, одного из основателей церкви, помимо теологических трактатов, остались его медицинские карты, мы наглядно увидели бы, что сделало христианство с человеческим телом. Ведь, начав бурную языческую жизнь и неумело износившись прежде времени, он начал мечтать о "граде Божьем". После одного этого факта его биографии все, им написанное, невозможно принимать всерьез, ибо это не откровение свыше, а завуалированная злоба снизу. Теория двух "градов" - Бога и Сатаны - это не гениальное догматическое изобретение, а всего лишь следствие расщепления рассудка под воздействием болезни. Именно так положено было начало болезненному разделению человека на два враждующих лагеря: душу и тело. Заведя внебрачного сына, основатель церкви Августин тем не менее проповедовал монашество и аскетизм. Жизнь имеет две изначальные ценности - длительность и интенсивность. Остальное подробно расписано в школьных учебниках. Желайте Вселенную - и будете жить вечно. Желайте большего - и вы будете этим большим, берите большее - и Вы перенесете это большее. Берите все всегда от жизни сами, без посторонней помощи и советов. Замечательный волевой императив Макса Штирнера: "Сознай себя большим - и ты станешь этим большим", - может смело претендовать на то, чтобы стать первой заповедью новой синтетической религии. Подобно тому, как камень неустанно совершенствовал руку первобытного человека, делая ее более проворной и все умеющей, точно так же и все, что Вы берете от жизни сами, совершенствует Вас, начиняя новыми качествами, добавляя новые грани к старым. Все усовершенствует Вас как орудие, придаст могущество, величие, силу, самодостаточную законченность. Не бойтесь сталкиваться с миром вещей и слов. Впитывайте их в себя и присваивайте без остатка. Аскетизм - довольство малым - сознательная ложь, свойственная всем нежизнеспособным натурам. Чем на большее количество вещей и слов падет Ваша тень, тем совершеннее Вы будете, тем грандиознее будет масштаб мысли, тем сильнее и работоспособнее - желание, прекрасней - волевой порыв, тем полнее - жизнь, время которой будет растягиваться, едва Вы завладеете новой вещью, словом, понятием. Человек - это элементарное приспособление для достижения сверхчеловеческих целей. Вот чисто языческая мысль, и никакая форма рабского Однобожия Вас не научит этому. "Бог - это состояние сознания. Каждый потенциально может стать Богом". Шри Раджнеш %; margin-top: 0; margin-bottom: 0">"Только бедные виноваты в том, что существуют богатые". Макс Штирнер Самый сильный наркотик - воля. Два-три кубика внутримышечно - и весь мир будет раболепно валяться у Ваших ног, целуя Ваши следы. Разве вышколенные горластые грезы воли могут сравниться с болезненными видениями безвольного наркотического дурмана? 0; margin-bottom: 0">Всякое небо, даже самое высокое, которым нагружает свою душу человек, это всего лишь очередное место на Земле. Нет такого Бога, с которым нельзя было бы договориться. Каждый живет в мире своего собственного изготовления. 0; margin-bottom: 0">Чем дальше от идеи о Едином Боге, тем ближе к подлинной свободе, тем больше возможностей самому стать Богом. Мечта - это кастрированное желание. В привкусе каждой мечты есть нечто нарочито бесполое и неполноценное, чего никак не скажешь о желании. В нем присутствуют все акценты и цвета желающего, в нем играет чарующая магия сжатого инстинкта, именно потому мечты развращают, а желания совершенствуют тот живой постамент, на котором они высятся. Вкусите хоть раз Многобожия - и Вас не оттащишь за уши. Настоящая свобода начинается со свободных выборов Бога, и как только Бог приступает к исполнению своих служебных обязанностей, начинается истинное раскрепощение. Если же он не справляется, его увольняют и выбирают нового (примерно также делали Зороастр, Рама, Моисей, Будда, Христос, Магомет), а чтобы не мучиться и не рисковать понапрасну, лучше всего иметь сразу нескольких Богов. Все несчастные однобожники начнут представляться Вам людьми, что с трудом ходят по натянутому канату, постоянно боясь упасть и разбиться, в то время как Вас держит ровная поверхность и Вы можете бегать по ней, плясать и кувыркаться, совершенно ничем не рискуя. Чем больше Богов, тем лучше - так считали древние римляне, и это понятно, ибо тем меньше страха быть покинутым Богом. Нужно понять раз и навсегда, что Единый Бог - это самая грандиозная политическая затея всех времен и народов. Осознав это явление в полной мере, преодолевайте его вместе со всеми "сопутствующими товарами" вроде Единосущности, Триединства и т.п. Это будет великое очистительное Преодоление, изменяющее Вас до самой основы, и свобода, счастье, успех, достаток, яркий незабываемый мир станут Вашим уделом. Говорить или думать о Моисее, Христе, Магомете - значит давать энергию мифам, связывающим Вас по рукам и ногам. Нужно просто забыть о них, как о кошмарном недоразумении, устранимой оплошности, и вся глупость о конце мира, втором пришествии, богоизбранничестве исчезнет сама собою. Читая занудные писания Однобожия, ничего подобного, смелого и сильного, Вы не найдете в них. Спешите, уже пора вкладывать капиталы в недвижимость космической эры Водолея! "Старые религии утверждали, что атеист - тот, кто не верит в Бога. Новая религия утверждает, что атеист - тот, кто не верит в самого себя". Свами Вивекананда "Рост счастья - предназначение жизни, а эволюция - процесс реализации такого роста. Быть счастливым - космическая обязанность человека". М.М.Йоги "Исполняют же люди долг честности, а я исполняю долг жизненной полноты". К.Н.Леонтьев "Нет одной Библии. Библий имеется столько, сколько у нее читателей". пастор Д.Мартин "Божественный завет, переданный в Писании, настолько связан с историческими условиями античного мира, что современник-нехристианин не может обнаружить Христа в Библии как в Священном Писании". пастор Л.Симон "Благодаря часам "время купца" больше не совпадает со временем церкви". М.Д.Шеню Теперь, после критики и утверждения основных положений, перейдем к историческим перспективам. Общеизвестно, что глубокие изменения в истории всегда сопровождались грандиозными революциями в человеческом сознании. По мере того как развивался человек, развивалось и его религиозное чувство, как квинтэссенция вех чувств. В культурологии Карла Ясперса существует такое понятие, как "осевое время" - это время, когда были заложены основы всех великих религиозных концепций. Сходное понятие мы обнаружим и в концепции выдающегося этнографа Льва Николаевича Гумилева, который грандиозные трансформации человеческого духа в узловые моменты истории называл "пассионарными толчками". Во время возникновения основных религиозных доктрин на многие века вперед была определена тогда базисная структура человеческого мировосприятия. Но время прошло, и старые системы ценностей уже не отвечают диапазону мыслей, действий и надежд современного человека. Мир вновь приблизился к очередному "осевому времени", времени новых "пассионарных толчков", износив до дыр старые законы и эталонные ценности. Все реалии нашей стремительной действительности все активнее требуют вмешательства на высшем уровне культурной мифологии. Тотальная смыслоутрата всегда чревата обретением новых духовных ценностей. Альбер Камю сказал однажды: "Если бунтарь богохульствует, то он поступает так в надежде на нового Бога". Глядя на нашу страну сейчас, можно сказать, что она мучительно рожает нового великого пророка. Старое, отжившее активно пытается нарумяниться и выглядеть молодо и свежо, но все это тщетные попытки гальванизировать труп. Христианский модернизм, слияние его с марксизмом, либерализация, заигрывание с молодежью, холеные попы-проповедники по телевидению, детские евангелия с комиксами из жизни Христа - это уже агония. Мир изменился, и это стало видно даже в окостеневших богословских писаниях, ибо буквально с первых же страниц новейших помпезных монографий или бульварных душеспасительных брошюр, предназначенных для чтения в мирской суете, Вы без труда можете сыскать не просто сетования, но именно неприкрытый ужас по поводу приближения царства антихриста. "И в наши дни открывается снова восстание мира против Христа. Если еще совсем недавно многие этого не видели и не понимали, то только потому, что не хотели или боялись видеть. Противохристианское движение прорвалось силой на историческую поверхность и оказалось у власти", - эти слова принадлежат отцу Георгию Флоровскому, а вот деяния цеха богословов-протестантов рангом пониже: "В грядущих событиях огромную роль призваны сыграть лжерелигии. Их задача не только в том, чтобы прельстить, но и подготовить сердца людей к воцарению антихриста... Мы живем в последнее время. Многие признаки говорят нам о близости конца". Далее, рассуждая о "лжерелигиях", бригада философов заявляет, что в основе их формирования лежит оккультизм, под которым в свою очередь понимается "любое учение о потустороннем мире, полученное вне веры в Иисуса Христа и имеющее своим источником скрытые человеческие способности к сверхчувственному познанию". Вот теперь все ясно. Будем отныне знать, что почтенный японец-синтоист, поклоняющийся у семейного алтаря духам предков, современный религиозный реформатор Индии - борец движения за секуляризацию, вдохновенный зороастриец, всеми силами души противостоящий натиску зла, темпераментный африканец, не мыслящий себе Божества вне природного ритма, и автор данного труда - робкий умозрительный поклонник неугасающего арийского миросозерцания - все мы, конечно же, "антихристы". Право, в такой компании не скучно. Мы еще, чего доброго, объявим конкурс "Антихрист года", и если нас так боятся, то отчего же не покрасоваться этим скандальным титулом? Как и прежде, богословы всех мастей источник сатанизма видят в гордости и силе самоутверждения. Вот она, печать зверя - способность к познанию сверхчувственного мир а и управлению им. Восхитительное античное желание стать подобным Богу, подчинить себе не только физический, но и духовный мир. И только духи зла способны помочь нам в этом - считают "святые радетели" рода людского. На чем же основываются их "благие" рассуждения? Конечно же, как и прежде, на идеологически отшлифованных отредактированных канонах, на "богооткровенных" писаниях. И не пробуйте сдвинуть их с этого насиженного места: они тотчас же поскользнутся на ровном месте и вся эта ряженая хламида из непорочных зачатий, ангельских наущений и непростых отношений Отца с Сыном разобьется вдребезги. Если мозги определенного сорта не могут работать без Библии, то их лучше не трогать вовсе. Идейный простор вреден для них, ибо это наипервейшая "дьявольская кознь". Не нужно быть тонко устроенным метафизиком или очень изощренным историком религии, которому даже во сне приходят на ум постановления Тридентского собора, чтобы понять, что все подобные "наихристианнейшие" рассуждения питаются особого рода током, что по невидимым проводам бежит во все концы мира с единого распределительного щитка, которым является совокупность священных мест этой религии, жестко зафиксированных во времени и пространстве. Невооруженным глазом видно, что напряжение в цепи падает, и очень скоро погаснут все огни, замрут рычаги и иные приспособления, а сложнейшие датчики, омертвев, перестанут чувствовать настоящее время, и религия эта перестанет существовать. Вопрос, заданный Максом Штирнером в первой половине XIX века: "Должно ли с христианским миром произойти то же, что произошло и с язычеством?" - давно уже стал риторическим. Однако, оставим на время в покое динозавров от Единобожия и плотнее займемся будущим. Выдающийся немецкий философ итальянского происхождения Романо Гвардини в середине XX века, глядя на сгущающиеся массивные своды нового тысячелетия, словно через тонкую расползающуюся пленку, провидчески изрек лучше любого астролога, ибо ни один звездный пастырь не способен так передать вкус обнимающего нас будущего: "Остается ответить на вопрос: какой будет религиозность грядущей эпохи? Не ее откровенное содержание - оно вечно, - а историческая форма ее осуществления, ее человеческая структура? Важным моментом будет, прежде всего, резкое наступление нехристианского существования. Разовьется новое язычество, но не такое, как первое. Попытка не просто привести человеческое бытие в противоречие с христианским Откровением, а устроить его на собственном, мирском, действительно независимом фундаменте должна отличаться несоизмеримо большим реализмом. Пока нам остается только ждать и смотреть, насколько удастся достичь такого реализма Востоку и что станется при этом с человеком. Христианам всегда было трудно приспособиться к новому времени. Там, где грядущее обратится против христианства, оно сделает это всерьез. Секуляризованные заимствования из христианства оно объявит пустыми сантиментами, и воздух наконец станет прозрачен. Насыщен враждебностью и угрозой, но зато чист и ясен. Одиночество в вере будет предельным. Из отношения людей к миру исчезнет любовь. Быть может, люди получат совсем новый опыт любви; во всей ее изначальной суверенности, независимости от мира, во всей таинственности ее последнего "Почему?". И если мы говорим о близости конца, то не по времени, а по существу: наше существование все ближе подходит к необходимости принятия абсолютного решения и его последствий; к области величайших возможностей и предельных опасностей". Идея создания новой альтернативной религии давно уже носится в воздухе. Выплеснувшись за пределы научных кабинетов, она сделалась достоянием широчайших масс и особенно привлекает молодежные течения. О новом Боге можно прочесть не только в утопических сочинениях, но и справиться в текстах популярных рок-групп. Так, например, в 1989 году ансамбль "WANG CHUNG", работающий в стиле "новой волны", выпустил хит с характерным названием "Молиться новому Богу". Нет ничего в тебе, чего бы не было во мне. Все, что нисходит на тебя, нисходит и на меня. Проникнись старым взором. Я увидел слова нового писания с своем TV. Второе пришествие настанет, хочешь ты этого или нет. Лучше начинай молиться новому Богу, Начинай, начинай молиться новому Богу. И у дьявола сейчас прибавилось работы Начинай молиться! Сколько бессмысленного шума идет в эфир, И каждый может стать знаменитым на день от побережья - до побережья - Америка - всего лишь огромный магазин, Но близко второе пришествие, хочешь ты этого или нет; Начинай молиться новому Богу! Чего ты боишься? Начинай молиться! Там, на улицах, огромный мир И каждый закован в своей гордыне. Все хотят увидеть звезду, встающую с Востока, Кто он? Человек или животное? Решайся! Я чувствую, как меня распяли, но удовлетворения все нет, Должно настать второе пришествие, Я слышу, как о нем молятся на каждой танцплощадке. Я слышу слова, доносящиеся с Млечного Пути, Настанет второе пришествие, хочешь ты этого или нет. Начинай молиться новому Богу! Начинай, начинай молиться! Сделан ли он из успеха или денег! Начинай молиться. Молись Ему на автостраде! Молись на воздушных путях! Начинай молиться Новому Богу! Молись уме, стоя у черного хода! Молись ему на танцплощадке! Начинай молиться новому Богу! О новом Боге, новой религиозности Вы можете услышать в песнях таких рок-групп, как "VAN HALEN", и у отдельных исполнителей, например, у GARY HUMANа. Не видеть и не слышать этого, рассуждая по-прежнему о Софии в рамках канонического православия, значит расписываться в собственной отсталости. Фронтальное наступление на выходки космической эры Рыб началось уже давно, грядет осмысленный плюралист Водолей. На земле и небесах, в сверхчувственном экстрапространстве, в душах, в умах, в быту, модах, одежде, в улыбках, фантазиях - всюду сместились акценты с ярко выраженным преобладанием властного практичного человеческого начала. Например, еще в XVI веке иезуиты обнаружили в Японии буддийскую секту, существовавшую с XIII века. Она оказалась поразительно близка по своему вероучению протестантам. Последователи учения считали старание человека не имеющим значение. Все дело в вере, в вере в милосердие Бога Амиды и его помощь. Нет таких добрых дел, которые были бы заслугой. Молитва - не религиозное действие, а благодарность за спасение, дарованное Амидой. "Если уж правоверные должны вступать в жизнь, то уж тем более это удел грешников". Так Шинран, основатель этой секты, вопреки учению классического буддизма, выставлял требование: никаких добрых дел, магических формул и заклинаний, амулетов, паломничества, постов или каких-либо других видов аскезы. Мирянин обладает такой же возможностью спасения, как священнослужитель и монах. Священнослужители - не более, чем члены сообщества, обучающего мирян. Нет необходимости в том, чтобы они отличались от мирян по своему образу жизни; они носят такую же одежду, едят ту же пищу. Целибат отменяется. Семья считается наиболее плодотворной сферой религиозной деятельности. Члены секты должны были сохранять порядок, подчиняться государственным законам и в качестве добрых граждан заботиться о благе страны. В XIX веке в Иране перс Мирза-Али-Мухаммед основал секту под названием "Бегаи". Он проповедовал объединение всех религий, уничтожение между ними барьеров и всеобщий мир. За это Мирза-Али был казнен непримиримыми жрецами Единого Бога. Останки религиозного храбреца были перевезены в Хайфу. Мы нисколько не сомневаемся в том, что благодатная земля великого Зороастра еще не единожды обогатит мировой разум универсальными мыслями, идущими от чистого мужественного сердца. Вечный мир праху Мирзы-али, и пусть светлый дух его в новую эру найдет достойное и счастливое воплощение на Земле. А сколько их, таких, кануло в Лету без имени и без следа. Однако и ортодоксы бывали не всегда столь ортодоксальны. Так, например, весь устав Телемского аббатства состоял только из одного правила: "Делай, что хочешь". Правда, мораль эта была кастовая, а не общественная. Ироничное недоумение вызывает контрастирующее заявление господина Ролана Барта - основателя семиотики - о том, что сама мысль о возможности гуманоидов, пилотирующих летающие тарелки, быть многобожниками, кажется ему кощунственной. Как это высказывание ученого мужа - родоначальника целой дисциплины - похоже на слова безымянного путешественника XVI века: "Что касается религии этого народа, который мы встретили, то за недостатком знания их языка мы не могли убедиться ни из знаков, ни из жестов, была ли у них какая-нибудь религия или какой-нибудь закон вообще... Мы полагаем, что у них нет никакой религии и что они живут каждый по своем личному произволу". Ныряя в историю на одной и той же глубине, мы без труда сыщем величайшие просветления религиозного чувства и его оскудения от коросты безумных догм. Обратим теперь наш взгляд на Восток согласно рекомендации Романо Гвардини, в те земли, что первыми подставляют себя под лучи солнца. Очевидно, в этом и заложена великая магия новой эпохи, ибо Восток за последние десятилетия стал совершенно неузнаваем и искать причины благополучия под маркой "SONY" или "SHARP" - значит выказать крайнюю форму недомыслия к этому феномену. Прогресс технологии и управления информацией на обыденном уровне возможно лишь после снятия оков и шаблонов на самом высоком уровне. Современные социологи, к сожаление, не обращают внимания на тот знаменательный факт, что сам привычный общеупотребительный термин "новые религии" был введен японскими журналистами еще в двадцатые годы нашего столетия. Технология изготовления религиозного чувства - пожалуй, такой формулировкой не удивить культурного жителя Востока. Время неоформленных самородков природных религий и необработанных отливков эпохи догматического Однобожия безвозвратно миновало. Религиозное чувства стало тонким наукоемким универсальным изделием, требующим культуры знания, терпения, такта и мобилизации воли в конкурентной борьбе. Только в достодолжной оправе и после точной обработки камень способен заиграть всеми цветами к восторгу изысканного ценителя и одновременно разрезать металл хорошо отшлифованной гранью к удовлетворению практичного человека. Насыщаясь знаниями западной цивилизации, Восток никогда не терял своего главного религиозного содержания - Многобожия, ибо именно из этой своей основы он начал молниеносно эволюционировать в технотронную эпоху, и, как показало время, усилия Будды установить Однобожие не увенчались успехом. Равно как невечна и жесткая иерархия Божеств в индуизме, как невечны все жесткие иерархии перед лицом грядущей смены эпох. Яркий пример нового культурно-технологического уровня в переосмыслении политеистической основы можно проследить в словах знаменитого индийского религиозного реформатора рубежа XIX и XX веков Свами Вивекананды, который одним из первых начал неокультурное освоение Запада: "Коль скоро одна религия истинна, то и все остальные должны быть истинны. Так что вера индуизма настолько же ваша, как и моя. Мы, индусы, знаем, что все религии, начиная от поклонения силам природы до самого высокого поклонения Абсолюту, - это всего-навсего различные попытки человеческой души постигнуть и осознать Бесконечное. Так что мы собираем эти цветы и, связав их вместе нитями любви, создаем дивный букет поклонения. Мы, индийцы, - в конечном счете Человекопоклонники. Наш Бог - это человек! И человек должен стать Божественным через осуществление Божественного!" И впрямь, после всей свирепости и шовинизма монорелигий сама мысль о самоценном равенстве каждого проявления Божественного является животворящей. Когда христиане и мусульмане на западной половине мира жгли свободолюбивые книги, природа, точно сохраняясь, перенесла очаг знаний о вольномыслии на восток и терпеливо ждала, как заботливая мать, целую эпоху, чтобы вдохнуть в великую вольницу новую жизнь и порадоваться на шумное веселье огромного потомства. Еще в начале XX века Олдос Хаксли четко сформулировал основное различие двух религиозных форм миросозерцания: "В западных религиях человек стремится познать Бога, в восточных религиях человек стремится стать Богом". Замечательно верно сказано. Очень жаль, однако, что знаменитый писатель забывает о том, что Запад давно обладал этой традицией. Нужно лишь обратиться к героическому греческому эпосу, вспомнить экстравагантного философа Эмпедокла, а также припомнить, что в Древнем Риме существовала целая массовая технология обожествления императоров, таинства которой копируют владыки всех стран мира и по сей день, доводя толпу до экстаза обещаниями хлеба и зрелищ. Основная притягательность нынешних восточных религий, замешанных на политеизме, в основе своей представляет точный слепок достоинств древних западных языческих религий, которые никогда не объявляли человеческую природу изначально греховной и обещали счастье и освобождение от страданий здесь и сейчас. Чек с оплатой посмертно - исключительное достижение политического Однобожия.# 20 Эпицентрами нового религиозного прорыва сегодня, бесспорно, являются Индия и Япония, где, помимо все прибывающего и расширяющегося пантеона Богов, что создается усилиями религиозных реформаторов, сильное влияние имеет давняя традиция отказа от приверженности одному Богу. Внутренняя мистическая способность жителя Востока превращается в своего рода бережливость и практичность на религиозном уровне. Восток никогда не бил с тупым остервенением головы своих идолов, толпами перебегая из одних храмов в другие, - вот в этом его несомненная заслуга (рецидив коммунистического маоизма не в счет). Религиозный плюрализм и тактичная терпимость к иным религиозным системам с помощью исключительно благоприятных в этом отношении исторических условий воспитывались здесь тысячелетиями, именно потому религиозный генотип здесь одновременно столь устойчив, пластичен и многообразен. Теперь будет весьма уместно вновь заговорить о структуре сознания в зависимости от принадлежности человека к той или иной модели вероисповедания. Сухощаво-догматические религии Европы и передней Азии изуродовали мозг человека тем, что создали в нем пирамиду, на вершине которой высится суровый Бог-властитель судеб Вселенной, ниже находится его бессловесный раб-человек, и в самом низу лежит тупая неразумная природа, с которой два верхних уровня могут делать все, что вздумается. Современный житель Европы, не имеющий элементарного религиозного кругозора, с малолетья приучен говорить о Боге в единственном числе - и это следствие воздействия идеологических колодок, что одели на мозги его далеким предкам во время крещения или обрезания. Говорить об Одном Боге, не имея никаких знания о культурологической традиции Божественного, - значит быть крайне невежественным в религиозном вопросе. Кто Вам сказал, что Он одинок? Чего удивляться, если за несколько десятков лет население почти третьей части света научили верить в коммунизм? Миллиард людей с колодками на голове - это уже исторический факт. В современной радиотехнике существует микросхема, которая называется постоянным запоминающим устройством (ПЗУ). Микросхема как микросхема, ничего особенного в ней нет, за исключением того, что в центре у нее имеется специальное окошечко, просветив которое лучом, несущим цифровую информацию, можно заставить ее "помнить" это сообщение даже тогда, когда электрическая цепь устройства полностью обесточена и все остальные микросхемы давно уже все "забыли". Операция по передаче этого сообщения называется в радиотехнике просто "прошить микросхему". При разговоре с людьми, начитавшимися газет, рекламных листков, библий, коранов, талмудов, историй КПСС, курсов лекций по научному коммунизму, все время возникает ужасное желание выдрать из их голов эту проклятую настырную микросхему. Если уж мозг обесточен, пусть он не помнит вообще ничего, чем эксплуатирует одну лишь микросхему, подключенную к функциям письма и речи. Все священные писания - это обыкновенные устройства для прошивки мозгов, ни за чем другим они больше не нужны. А Божественное откровение - это воля оператора-программиста, прошивающего мозги легковерной паствы. Восток же, изнежившись в многобожеском микроклимате, на протяжении тысячелетий воспитывал в мозгах людей иную субкультуру мировосприятия, а именно: сложную систему, где Природа, Боги и Человек являются равноценными и взаимодополняющими компонентами своеобразного религиозного конструктора, в который каждый может играть, как угодно собирая любые чу'дные фигуры и не обижая при этом соседей. В Японии это культ "ками" - божеств и духов, населяющих и одухотворяющих природу. В Индии это целые группы "сампрадайя", выделяемые в зависимости от почитания основных божеств - Вишну, Шивы, Брахмы. Добавьте сюда пестрый синтоистский политеизм и многочисленные версии буддизма с бесчисленными буддами и бодхисаттвами, и получится изумительный легкий религиозный коктейль. Теперь Вы поймете без труда, почему нынешние проповедники с Востока все время находятся в какой-то неуязвимой эйфории, в отличие от строгих злых проповедников Запада, измученных сухим пайком неуклюжих писаний. Человек - существо физиологическое, даже если его изображают ангелом. То, чем Вы питаетесь на религиозном уровне, обязательно будет отражаться на внешности. Цвет лица, улыбка, румянец - это следствия Вашей веры. Государственные культовые праздники на Востоке не ущемляют прав местных, даже самых малочисленных, верований. Жизнь в стране тысячи Богов легко превращается в занимательное шоу. Это уже непрекращающаяся церемония, праздник, а не беспросветная борьба с собственным греховным началом и постоянно провоцирующим его искушением. "Боги, через культы которых освящалась повседневная жизнь человека, не обладали святостью сами по себе. Согласно индуистской теологии и мифологии, все они - человеческие существа в масштабах героев, со всеми человеческими недостатками в божественных размерах и силой, но никак не благодатью. Лишь тогда, когда они выступают в связи с человеком, через культ, освящающий повседневную жизнь, они приобретают сакральность, так сказать, божественность в строгом смысле слова". Н.Чаудхури Мистическая составляющая политеистического сознания также разительно отличается от шаблонных апокалиптических видений святых мучеников. Свободная дорога к самообжествлению посредством современной технологии религии легко превратится для Вас в скоростную автостраду, на которой нет никаких регламентирующих движение знаков и постов с дорожной полицией, взимающей штраф за каждую Вашу оплошность. Волюнтаристская религиозная анархия - вот это действительно мистика в ее высшем Божественном проявлении. Царство реальности из черных тонов пессимизма, в которые оно окрашено церковью, быстро превращается в новую экстатическую действительность. "Выбирая Бога - мы выбираем судьбу", - это сказал древний языческий европейский поэт Вергилий, принадлежавший к "сливкам" тогдашней знати. Европа все это знала, но поставила на этом Крест, и теперь с нескрываемой завистью жадно впитывает эйфорию пульсаций жизненной силы в высшем ее проявлении, что притекает с Востока вместе с восходами нового солнца. Эмансипация религиозного опыта, дополненного всеми комфортабельными атрибутами цивилизации, - вот самое значительное достижение нашей эпохи. Для того, чтобы показать чудеса этого чувства, больше не нужно стоять на столпе, как Иоанн Столпник, или лизать чужие гнойные раны. Можно быть первым и выдающимся, имея преуспевающий вид, здоровье, деньги, роскошь, знания, неослабное внимание противоположного пола. Фанатизм будет сменен свободным воодушевлением и задором. Все это можно, но нужно лишь стать многобожником, ибо Единый Бог сварлив, желчен, ревнив и не допустит, чтобы его раб процветал и веселился. Это простая логика. "Новые религии" имеют свои заповеди, но посмотрите, насколько прекраснее и необычнее они тех, к чему Вас силой приучили. "Чтобы сделать угодное Богу, мы должны пользоваться своим телом как можно дольше, быть очень осторожными, чтобы не нанести ему вреда болезнью". Доктрина "новое религии" Тэнри кё "Карма - это закон причины и следствия. Остановка действия кармы - не прекращение перерождений, а прекращение страданий, достижения абсолютного счастья и свободы... Жизнь едина в своем материальном и духовном измерении. Счастье тоже проявляется и в материальном, и в духовном... Критерием истинности религии является реальное благо. Личность должна быть настроена прагматически и в то же время искать в своем прагматизме опоры на сверхъестественные силы. Она должна быть убеждена в том, что во всем права, не знать ни сомнений, ни колебаний..." Доктрины "новое религии" Сока гаккай Принято считать, что буддизм пугает верующих кармой точно так же, как христианство стращает страшным судом. Но сейчас и этот барьер успешно пройден при помощи массовых реформ даже на этом глубоко мистическом уровне. Так, например, Свами Шивананда считает: "Вы можете творить чудеса. Вы можете преодолеть судьбу... Не говорите: "Карма. Моя карма сделал меня таким". Действуйте. Действуйте". А теперь возьмите в руки Эпикура, точнее те крохи, что остались от его гениального человеколюбивого учения, ибо радетели об истине во Христе жгли его наследие много охотнее других, и сравните: "Нельзя жить приятно, не живя разумно, нравственно и справедливо, и, наоборот, нельзя жить разумно, нравственно и справедливо, не живя приятно". "Совсем ничтожен тот, у кого есть много основательных причин для ухода из жизни". "Время возникновения величайшего блага и наслаждения им - одно и то же". "Следует смеяться и философствовать и в то же время заниматься хозяйством и пользоваться всеми остальными способностями и никогда не переставать изрекать глаголы истинной мудрости". Однако анализировать современные восточные религиозные концепции на элементарном психосоматическом уровне значило бы незаслуженно оскорбить их создателей и безмерно вульгаризировать великий интеллектуально-духовный прорыв, который сейчас осуществляется в этой части планеты. Мы хотели лишь в максимально упрощенной занимательной форме показать базисное родство двух политеистических традиций, древней западной и современной восточной, для того чтобы воздать должное каждой из них. Обретя независимость после длительного британского владычества, Индия, несмотря на гигантский духовный багаж, оказалась в состоянии идеологического вакуума. Истоки духовного обновления Японии также во многом аналогичны, ибо, начав для себя новую эпоху в конце XIX века, эта страна тоже осознала полную невозможность нового индустриального существования на базе старинной культурной традиции. Приблизительно тот же сценарий поджидает сейчас и нашу многострадальную страну. Разрушения церквей и последующее крушение каменных идолов коммунистических Богов - это лишь ступени восхождения к новому Пантеону, населенному новыми проекциями человеческих душ. Бесполезно ночи напролет рассуждать о Софии, народе-Богоносце и тому подобных химерах. Мир уже давно ушел вперед, устаревшие умозрительные категории не могут быть использованы в качестве щита или бактерицидного пластыря, их ожидает участь декоративного воспоминания, не больше. Совершенно невозможно фактуру современной жизни привести в полное соответствие со статичными неуклюжими писаниями, созданными сотни лет назад. Даже если они священные и созданы при непосредственном участии Бога, ведь и Он изменился бы за этот срок. Не сомневаясь уже нисколько, можно с уверенностью сказать,Ч то основное отличие религий будущего от нынешних ортодоксий будет состоять в том, что в первых больше не найдется места "ЧУДЕСАМ", они будут основаны на ином, более массивном фундаменте. Чудеса и тайны нужны лишь калечным да ущербным, для гениев самовластия мир предельно прозрачен. Там, где кончаются тайны и чудеса, начинается подлинное блаженство. Вспомнив жрецов-левитов, уровень организации информации в секте ессеев, астрономические приборы на вершинах храмов Озириса в древнем Египте, культовые атрибуты религии майя, эзотерические знания, поведанные людям великим Рамой, а также практическую деятельность Гермеса Трисмегиста, можно смело утверждать, что и сейчас, накануне новой космической эпохи, над созданием отдельных моделей сознания и целых религиозных доктрин усиленно работает не один компьютер и не один инженер-программист кодирует новые ценности на условном языке алгоритмов. стоять в очереди у алтаря, чтобы, как сотни лет назад, быть окропленным святой водой, просто глупо. Символика также кардинально изменится, и в новый Рай будут пускать по другим удостоверениям личности. Восток, надышавшись воздухом Запада, уже осознал это в полной мере. Настанет и наша очередь. |