# 6

Много нового открывается для нас в гностических евангелиях, изначально рассчитанных на узкую категорию читателей. "Гнозис" - значит "знание", а раз знание, то, естественно, не для всех, так было задумано в этой истории. Наиболее мистическое из них - Апокриф Иоанна. Пересыпанное тайноведческой терминологией, совершенно непохожее на традиционные канонические евангелия, оно призвано приобщить нас к проблемам, непригодным для ума тех, кому обещается Царствие Небесное. Хитроумные спекуляции Иоанна поначалу раздражают нарочитостью. Пронойя, архонт, протоархонт, троевидная Протенойа и многое другое есть здесь. Но если отбросить всю эту мутную заумь, некоторые любопытные факты все же проступают. Некие "архонты" создали семь сил, пятой из них является Саваоф с обличьем дракона. Саваоф - наш старый знакомый: на фасаде многих православных храмов до сих пор можно разглядеть картинку с изображением человека в белых одеждах и надписью под ним: "Се Господь наш - Саваоф". Дальше некий "Иалдабаоф" (и не выговоришь) имел множество личин, будучи под ними всеми, так что он может перенять личину у них всех, по воле своей. Будучи среди серафимов, он отделил им от своего огня. Вследствие этого он стал господином над ними - из-за силы славы, которая была у него от света его матери. Вследствие этого он назвал себя Богом. Но он не был послушен месту, откуда он произошел. И он смешал с властями, которые были у него, семь сил в своей мысли. И когда он сказал, это случилось. И он дал имя каждой силе". Теперь все понятно: некий Иалдабаоф создал семь других сил, одной из которых является Саваоф - который, как известно, является Богом для нас. "Господь - Саваоф". И над Господом есть, оказывается, свой Господь - для присмотру. Все семь сил получили надел: первая - благо, вторая - провидение, третья - божественность, четвертая - господство, пятая (наш Саваоф) - царство, шестая - ревность, седьмая - мудрость. Раздав наделы, Иалдабаоф собрал вокруг себя ангелов и сказал: "Я, я - Бог ревнитель, и нет другого Бога, кроме меня". Но, объявив это, он показал ангелам, которые были около него, что есть другой Бог. Ведь если не было другого, к кому он мог ревновать? Теперь в общем видна вся иерархия божественного заговора, а в многобожии признался сам творец Бога Единого, вернее тот, кто им сделался. Поразителен и другой факт. Когда Иоанн передает, как создавался Адам, рассуждая о страстях, он вдруг неожиданно ссылается на откровенно "вражескую" идеологию - "Книгу Зороастра" - как на первоисточник! Это как нельзя лучше подтверждает прямые заимствования создателей Ветхого и Нового Заветов у зороастризма, о чем мы уже говорили выше. Многие чудеса открываются при чтении апокрифов, но таких мы и не ожидали. Творцы Единого Бога наглядно показывают и как создавали его, и одновременно указывают на существование иного Бога. Дальше на нас буквально обрушиваются новые неожиданности. Оказывается, не Адам был прародителем, а некий "протоархонт осквернил Еву и он родил с ней двух сыновей; первый и второй Элохим и Яхве, Элохим с медвежьей мордой, Яхве с кошачьей мордой. Один был праведный, другой неправедный. Яхве он поставил над огнем и ветром, Элохима же он поставил над водой и землей. И их он назвал именами Каин и Авель из хитрости. И по сей день осталось соитие, идущее от протоархонта. И он посеял жажду к порождению в той, кто принадлежит Адаму. И он произвел через соитие порождение в образе тел, и он наделил их своим духом обманчивым. И он учредил над начальствами двух архонтов, так что они могли править над могилой". Теперь вспомним, что Яхве - это племенной Бог Израиля, а Элохиму поклонялся Моисей, когда начал утверждать Единобожие на практике. Наконец все встало на свои места. А архонт и протоархонт - это нечто наподобие должностей или, судя по дисциплине, даже нечто вроде воинских званий во всей структуре заговора. Они и "могилы стерегут", и чужих жен оскверняют согласно должностным обязанностям, потому что сам праотец не может этого. Мало того, когда первый архонт узнал, что они возвышены более, чем он в вышине, и мыслят лучше, чем он, то он пожелал схватить их мысль, не зная, что они выше его в мысли и что он не сможет схватить их. Он держал совет со своими властями, теми, что его силы, и они вместе совершили прелюбодеяние с Софией, (ужас! и с ней тоже! да еще скопом!) и они породили постыдную судьбу, то есть последнюю из оков изменчивых: она такая, что (в ней) все изменчиво. И она тягостна и сильна, та, с которой соединены Боги и ангелы (опять единобожники проговорились о многих Богах), и демоны, и все роды по сей день. Ибо от этой судьбы происходят всякое бесчестие, и насилие, и злословие, и оковы забвения, и незнание, и всякая тяжкая заповедь, и тяжкие грехи, и великие страхи. И, таким образом, все творение стало слепым, дабы они не могли познать Бога, который надо всеми ними. И из-за оков забвения их грехи утаены. Ведь они связаны мерами, временами, обстоятельствами, между тем, как судьба господствует надо всем". Теперь Иоанн ясно объяснил, как Вами будут править. Вспомните все богословские увещевания "покориться судьбе". Отныне Вы знаете - зачем. Остается лишь посочувствовать наивности целого цеха русских философов-богословов, так долго рассуждавших о "пречистой Софии". Все в этой мерзкой истории происходит из осквернения: и первые люди, и судьба, и воплощенный Бог Иисус, который, впрочем, все это знал: "И это было дано ему (Иоанну) втайне, и тотчас он скрылся от него. И он пошел к своим соученикам и объявил им то, что Спаситель сказал ему". Удачно справился с ролью просветителя и евангелист Фома, который начинает подготовку читателей с самого начала: "Это тайные слова, которые сказал Иисус дивой и которые записал Дидим Иуда Фома". Помимо общих мест, привычных для божественных уст Спасителя, попадаются и обескураживающие речи профессионального революционера, которым он, очевидно, выучился у ессеев, ибо вдруг начинает казаться, что это говорит уже совсем другой человек. "Я бросил огонь в мир, и вот я охраняю его, пока он не запылает". "Может быть, люди думают, что я пришел бросить мир в мир, и они не знают, что я пришел бросить на землю разделения, огонь, меч, войну. Ибо пятеро будут в доме: трое будут против двоих и двое против троих. Отец против сына и сын против отца; и они будут стоять как единственные".

"Я разрушу этот дом, и нет никого, кто сможет построить его еще раз". Уничтожитель природных религий язычников, он, конечно же, знал, что говорил, и две тысячи лет после этого чудовищного религиозного эксперимента доказали правоту его слов. Разделения, огонь, меч, война, отец против сына - как еще короче охарактеризовать историю христианства? Есть здесь и общие места, связанные с пропуском в Царствие Небесное. "Когда вы увидите того, который не рожден женщиной, падите ниц и почитайте его; он - ваш Отец". "... И когда вы сделаете мужчину и женщину одним, чтобы мужчина не был мужчиной и женщина не была женщиной, когда вы сделаете глаз`а вместо гл`аза, и руку вместо руки, и ногу вместо ноги, образ вместо образа, - тогда вы войдете в Царствие". "Царствие Отца подобно человеку, который хочет убить сильного человека. Он извлек меч в своем доме, он вонзил его в стену, дабы узнать, будет ли рука его крепка. Тогда он убил сильного". (Какая смиренная кротость, оказывается, существует в этом самом Царствии). По мере узнавания нами засекреченного Христа, новыми оттенками заиграли и эти, казалось бы, безобидные слова. "Там, где три Бога, там Боги. Там где два или один, я с ним", - новые изречения в подкрепление нашего тезиса о насажденном выдуманном Однобожии. "Нет пророка, принятого в своем селении", - это мы слышим часто, но вот поистине замечательное продолжение, которое от нас утаивают учителя благонравия: "Не лечит врач тех, которые знают его". Истово призывая соблюдать один моисеев закон, касающийся субботы, он позволяет себе, тем не менее, издеваться над другим, не менее существенным. "Ученики сказали ему: Обрезание полезно или нет? Он сказал им: Если бы оно было полезно, их отец зачал бы их в их матери обрезанными". А вот прекрасная заповедь военного коммунизма, последствия которой мы уже хорошо испытали на себе: "Тот, кто не возненавидел своего отца и свою мать, не сможет быть моим учеником, и тот, кто не возненавидел своих братьев и своих сестер и не понес свой крест, как я, не станет достойным меня".

"Будьте прохожими", - передает нам христовы слова Фома, а Епифаний добавляет: "Будьте опытными менялами". Так кем же все-таки надо быть? После всех разговоров о нищих, сирых и убогих иначе воспринимается и другое высказывание Учителя:

"Тот, кто сделается богатым, пусть царствует, и тот, у кого сила, пусть откажется". Все исследования о Христе принято делить на две научные школы: мифическую и историческую. Первая считает Христа вымышленным лицом и именно с этих позиций рассматривает его, вторая же придерживается того мнения, что евангелия и прочие упоминания о нем имеют четкую историческую подоснову, и не ставит под сомнение существование человека - Христа. Мы, к сожалению, не можем позволить себе роскошь примкнуть ни к одному из этих течений. Чудеса и факты в жизни Мессии - не это влечет нас. Христос интересует нас как явление морального порядка. Идея Бого-человека, искупающего грехи вех людей, и последствия его проповедей - вот предмет нашего интереса. Христос глазами другой веры, с позиций другой структуры веры, альтернативный религиозный опыт - вот критерий данного повествования. Единобожие глазами Многобожия - вот угол зрения, под которым рассматривается проблема. Книжные полки всех библиотек мира полны исчерпывающими сочинениями адептов ортодоксального Единобожия, а то время как цивилизованная политеистическая традиция взгляда на мир сознательно уничтожена, рассеяна по труднодоступным каталогам, занесена в индексы "запрещенных книг". Ни для кого не секрет, что сознание индивидуума, исповедующего служение одной доктрине, независимо от того, истый ли он однобожник или "сознательный" последователь обезбоженного коммунистического Абсолюта, кардинально отличается от сознания человека, придерживающегося множественной автономной системы нравственных императивов. Структура монистического сознания всегда подобна пирамиде, где все умственные процессы всегда сходятся в одной точке - вершине - нравственном занебесном Абсолюте, который одновременно является точкой максимального напряжения всего сознания. Структура политеистического сознания же, напротив, подобна сложной композиционной фигуре. Чем больше будет в ней узловых точек, тем меньше будет вероятность разрушения всей системы в целом. Человеческая вера в Бога - это всего лишь мнение о нем. Однобожие - это примат одного мнения, Многобожие -букет из разных. Христу, как известно, эта вторая точка зрения казалась в высшей степени кощунственной. Он жил в великой Римской империи, где каждый мог по своему собственному желанию проповедовать какую угодно систему нравственных ценностей, оставаясь, тем не менее, членом единого общественного организма. Античный разум ставил государственные интересы выше племенных, религиозных представлений и вкусов, в этом и состояло его величие, источник властолюбивого гордого гения. Этот апофеоз практического сознания был назван "печатью зверя", а город, объединивший людей Европы, Азии и Африки в единый социум, был назван "великой блудницей". Этруск и германец, сириец и эллин, скиф и иудей - каждый мог найти храмы своих Богов в Вечном Городе, а сын отпущенного на волю раба Гораций мог был первым придворным поэтом, что слагал оды не в честь пригревшего его императора, но в честь любви. Античное сознание, не пользуясь никакими достижениями техники и средствами связи, повинуясь одной лишь логике здравого смысла, сумело создать то, что не в силах создать нынешний компьютеризированный государственный разум. Великодержавный шовинизм обличают лишь люди, закосневшие в шовинизме мелкодержавном. Именем Христа это изумительно творение - многонациональное государство - было уничтожено, и сам Мессия в своих речах и действиях планомерно следовал плану разрушения, быв в действительности уже не первым Мессией по счету и не последним. Религиозный карьерист, рожденный от случайного римского солдата, а не от Святого Духа, как изменили заинтересованные политики твой облик! Сколько патетики высосали они из податливых человеческих душ и вылили к твоим ногам, которые еще при жизни ты услужливо доверял целовать падшим женщинам. Окончательно прозрение наступает от единственной коротенькой фразы Христа, которую передает евангелист Филипп, и все сомнения в изощренности собственного нигилистического "поганого языческого" ума исчезают:

"Истина - пожиратель жизни". Акробатически раскручивая притчи о Царствии Небесном, об Отце, Иисус неустанно творил истину. Призывая презреть мать, отца, братьев, сестер, разводя напыщенные рассуждения о том, что он принес в мир разделения, меч, войну, о том, что он стережет огонь, чтобы тот разгорелся, что ему под силу разрушить этот дом, так чтобы никто его не восстановил - с этими и подобными мыслями Иисус пожирал окружающую его цветущую жизнь. Христос точно постоянно переодевался, то в белые одежды, то в черные, с его уст то стекал елей, то неслись изощренные угрозы. Все время возникала иллюзия действия двух лиц. Но в сей короткой фразе все воссоединяется самым замечательным образом: елей срастается с угрозами, обнажая режиссуру чудовищного замысла. Строительство Царствия на небесах ведется с единственной целью: разрушение дома-государства на земле, а хитроумные тесты на пропуск к Отцу Небесному нужны, чтобы ожесточить сердце против Отца Земного. Так и вышло: со времен Христа мировой философии искривили позвоночник поисками занебесных истин, что пожирают реальную земную жизнь. Нет лучшего способа отвратить от жизни, как заставить искать истину. Сколько трудов в философии посвящено ей, в скольких заглавиях она красуется. Но вывод-то очень прост: если бы истина была одна (как и Бог), ее давно бы нашли раз и навсегда и занялись другими полезными делами, среди которых на первом месте стоит изучение жизни как таковой, без истин-пожирательниц, смыслов и поучений. "Истина - пожиратель жизни". Эти слова нужно выжечь на лбу всем, кто озабочен поисками этого вредоносного фантома, чтобы можно было их так же легко безболезненно обходить, как людей, на лбу которых в старину выжигали коротко "ВОР". Единой истины нет и никогда не было, да они и не нужна вовсе, вот в чем истина. Достаточно знать смысл собственной жизни, чтобы не думать ни о чем таком вовсе. Если есть своя жизнь, зачем нужна чужая цель в жизни? Ведь, даже наивно полагая, что Вы сделались ее обладателем, Вы становитесь ее рабом. В основе державной философии правящей аристократии Рима лежала философия Эпикура, но в ней-то как раз истины и нет, ибо мудрому охотнику за свободным разумом и ясными чувствами она была не нужна. "Ваша цель - не страдать телом и не смущаться душой", - говорил великий жизнелюб. Когда Вы ищите истину, Вы теряете жизнь, и Христос отлично знал это, как знал и знает до сих пор тот цех, из которого он вышел. Другие изречения Христа, переданные евангелистом Филиппом, теперь также идут в копилку наших непредвзятых знаний. Насколько живее и краше делается Мессия от одного апокрифа к другому. "Те, кто наследует мертвое, мертвы сами, и они наследуют мертвое", - не от того ли в христианстве имеет такое значение культ поклонения мощам святых? Поклониться праху, мертвечине праху, мертвечине - это показалось бы ужасным не только древнему язычнику, но и современному зороастрийцу. Хотя, конечно же, Христос подразумевал здесь нечто, связанное со сферой духа, но нам, изверившимся и окровавленным после побега из коммунистического рая, эти слова не кажутся столь беспечно умозрительными. "Язычник не умирает, ибо он никогда не жил, чтобы он мог умереть", - софизм от обратного, что лишний раз доказывает неизобретательность творцов мифа. Христианство - это перевернутое с ног на голову язычество. "Христос пришел выкупить некоторых: освободить одних, спасти других. Он выкупил тех, кто чужой, сделал их своими", - кратко и ясно описывается технология бесплеточной власти. "Каждый будет разорван в своей основе от начала", - подлинная задача христианства, в которой не постеснялся сознаться даже его родоначальник. "Архонты пожелали обмануть человека, ибо увидели, что он - одного происхождения с воистину хорошими вещами. Они взяли имя хороших и дали его дурным, дабы путем имен обмануть его и привязать их к дурным вещам, ибо они желали взять свободного и сделать его своим рабом навеки".

"Иисус - имя скрытое. Христос - открытое". "До Христа многие уходили. Откуда они ушли, - оттуда они больше не могли уйти. И куда они пришли, - оттуда они больше не могли уйти. Но пришел Христос. Те, кто вошел, - он дал им уйти. И те, кто ушел, - он дал им войти". "И Бог создал человека, и люди создали Бога. Подобным образом в мире люди создают Богов и почитают свои создания. Следовало бы Богам почитать людей, как существует истина". Новый языческий рецидив однобогого сознания. Возможно, кому-то все эти доводы, направленные против стержневого явления мировой культуры, покажутся смехотворно нелепыми и легковесными. Что же, прискорбно положение "истинно верующих", если на них не производят впечатления даже слова их Учителя, а только груз двухтысячелетней традиции тотального бездумия. Сам миф при детальном рассмотрении предстает убогой стряпней, раскрашенной до противной липкости доходчивыми словами. Все в нем шито наспех, грубыми нитками, и яркие краски лицевой стороны с лихвой компенсируют небрежности изнанки. Время пышных убранств теологических трактатов миновало, от бестревожного догматизма давно уже пора перейти к напористой схематичности детективного жанра, не испытывающего пиететов ни к кому. Христос ли, Бог, человек - какая разница? Простая уловка схоластов "верую, потому что нелепо" не властна больше над нами. Все соборное пустословие боголюбцев неминуемо ведет к оскудению мысли. Там, где нет содержания, изобретают терминологию. Католическая мариология -- наука о Деве Марии - и русское имяславие - наука о том, как правильно хвалить Бога - типичные образчики высокопарного мыслеблудия. Религиозный экстаз вовсе не подразумевает засилье чудес -- это очередная спекуляция. "Верую, ибо нахожусь в ладах со своим разумом", -- вот новый постулат. Христианство -- это религия человеконенавистничества, ибо в ней нет человека, а присутствует только гибрид животного и ангела. Но ведь в каждой из этих личин человеку неимоверно тесно, и он непременно хочет превзойти и тварь, и посланника горних сфер как в слепом могуществе, так и в провидческой судьбоносности. В христианстве человек разбит на несоединимые тело и душу, оно непременно обращается то к первому, черня и принижая его, то ко второй, возвышая, но и выхолащивая. Христианству не ведомо соединение тела и души -- воля, оно просто не знает ее. И мы показываем, что это делается умышленно. Если что-либо отсутствует, ищите, кому выгодно, чтобы этого не было. Мир слишком стар, чтобы от него можно было отмахнуться сетованиями на недостаток времени, желания, неблагоприятство внешних обстоятельств. Под каждой буйно ветвящейся мыслью, что не обнесена изгородью, в корнях нужно искать потайной умысел. Так уж устроен этот мир, и тот, кто из расходного материала жизни потихоньку мастерит религии, знает это очень хорошо. Чтобы узнать прочность предмета, нужно его сломать. Это справедливо не только в отношении неодушевленного предмета, но уместно и для системы экстремальных чувств, каковой является всякая религия. Износостойкость христианства находится на пределе. Кому оно мешало, должен сказать свое веское "спасибо", кому помогло - тоже имеет право благодарить его, кто прошел мимо - тоже должен снять шляпу из уважения. В своей исторической форме оно является уже свершившимся фактом. Христианство свысока и с нескрываемым презрением взирало на все предыдущие формы религии, мы простим ему это и не будем очень уж сердиться, но оставим за собой право тоже смотреть на него свысока.

Наступило время великого преодоления.

# 7

Пора наконец разобраться, кто же такой Христос? Сценарий с распятием Христа был задуман еще царем Соломоном и подробно изложен в его апокрифическом пророчестве. Здесь же были даны указания насчет воскресения и гроба господня. К строительству образа приложил руку и Моисей, ибо ему принадлежат авторские права в изобретении тернового венца как символа мученичества, а внешний облик, так сказать фоторобот Мессии, был дан еще в книге Исайи. За много лет до появления Христа ему было подготовлено имя. Что же за имя - Иисус Христос? Иисус -- это сокращенная форма слова Иегошуа, что означает: "Иегова - есть спасение", Христос же - это по-гречески "мессия". Таким образом, за много лет до рождения была четко обозначена его миссия, зашифрованная в имени, и чисто иудейским представлениям о пророке были приданы универсальные обмирщенные черты. Когда на заре советской власти идеологи лепили новые имена, такие как Марлен - что означает марксизм-ленинизм, Владлен - Владимир Ленин или Дотнара - дочь трудового народа, то это явление имело уже древние корни, восходящие еще к царю Соломону. Иисус Христос - это собирательный образ религиозного зомби, единственным назначением которого было умереть, чтобы потом легковерным глупцам можно было подсунуть удобоваримую басню о воскресении и втором пришествии в целях элементарного манипулирования человеческим материалом на протяжении целых веков. Это простейшее умозаключение легко подтверждается на примере Евангелия от Петра, о котором мы говорили выше. В качестве перекрестного светского источника информации может быть использован столь уважаемый всеми сторонами историк, как Иосиф Флавий. Человек этот, бывший свидетелем многих замечательных событий той поры, кроме всего прочего, происходил из жреческой семьи. Так что у нас нет никаких оснований не доверять его честности и порядочности. "Видя его силу и что он словом совершил все, чего желал, попросили его войти в город и перерезать римское войско и убить Пилата и царствовать над ними. Но он не заботился об этом. Потом главы евреев узнали о нем, собрались с первосвященником и сказали: "Мы бессильны и неспособны сопротивляться римлянам, как ослабевший лук. Пойдем и скажем Пилату то, что мы чувствуем, и не будет нам неприятностей". И пошли донести на него Пилату. Тот послал людей, приказал убить многих в толпе и арестовал творца чудес. Он узнал лучше его и, видя, что тот делал добро, а не зло, и не был ни бунтовщиком, ни охотником за царской властью, освободил его; и в самом деле, тот излечил его жену, которая находилась при смерти. И вернувшись в свои привычные места, снова взялся за свои обычные дела: и вновь еще большее число людей собиралось вокруг него... Блюстители закона, которых одолела зависть, дали тридцать талантов Пилату, чтобы он приказал его убить. Тот их взял и дал им разрешение совершить самим то, чего они желали. Так они схватили его и распяли, вопреки закону отцов". Флавию, наверное, принадлежит самая короткая и правдивая история Мессии. Можно наконец задаться и последним, самым возмутительным вопросом: а был ли Христос вообще распят? Во-первых, совершенно непонятно, почему первое изображение распятого Христа появилось только в V веке, то есть, когда была отработана официальная версия и установлен канон. Во-вторых, если внимательно изучать способы казни той эпохи, то опять же совершенно неясно, откуда взялся крест, ведь обычно распинали на перекладине в форме - "Т". Как черт ладана, боятся идеологи христианства любого упоминания о евангелистах Валентине и Василиде, потому что они назвали имя человека, распятого вместо Иисуса. Этим человеком был Симон Киринеянин, он же, кстати, и нес на своих плечах крест на Голгофу. Эту информацию легко проверить, ведь и в канонах сказано, что Христос падал под тяжестью креста и ему помогали нести его. Ни один канон не изображает деталей воскресения. Кроме того, существовали многочисленные секты, считавшие, что Христу удалось избежать смерти, а одна из них даже получила соответствующее название "докеты", от греческого "казаться", "скрывать правду". В "Деяниях Иоанна" Иисус является к избранному ученику, который укрылся в одной пещере Оливковой горы, убитый горем и рыдающий. Он сказал ему: "Для людей иерусалимских я распят; но, как видишь, вот я с тобой говорю". Ничто не позволяет утверждать в соответствии с евангелиями, что Иисус был прибит гвоздями к кресту. Только в апокрифе Петра говорится о том, что были прибиты руки, но уже во II веке Юстин добавил к ним и ноги. В другой версии "Деяний апостолов" говорится, что Иисус умер, "повешенный на дереве". В "Послании к галатам" Павел предположил ту же процедуру, о том же говорит и Талмуд. Много указаний на подмену казненного существует и в арабской мусульманской литературе. Вся эта история, которой вот уже две тысячи лет морочат голову легковерному человечеству, с самого начала была основана на лжи, и цивилизованные язычники той поры недоумевали, с ужасом взирая на "богооткровенную" чехарду. Существует любопытное письмо, направленное императором Адрианом своему зятю, Консулу Сервиану, и сохранившееся в "Истории Августов". "Здесь поклонники Сераписа одновременно являются христианами, а те, кто зовутся служителями Христа, поклоняются Серапису. Нет ни еврея, главы синагоги, который не был бы также астрологом, прорицателем или лгуном. Когда сам патриарх иудеев прибывает в Египет, одни заставляют чествовать ради него Сераписа, другие -- Христа. Но их общий бог -- деньги".

Такая вот была атмосфера "нисхождения духа Святого". Когда в россии большевики только рвались к власти, то братья-революционеры вступали в разные партии с явным намерением помочь друг другу в надежде, что чья-то партия обязательно одержит верх. Современный католический богослов Ганс Кюнг, руководствуясь фактическим материалом, назвал евангелистов -- "ангажированными свидетелями", которые с самого начала и до конца стремились изображать Иисуса в свете его воскресения как Мессию, Христа, Господа, Сына Божия. Другой, теперь уже протестантский теолог Х.Концельман позволил себе еще большее откровение: "Церковь фактически живет лишь тем, что результаты исследований о жизни Иисуса в ней малоизвестны". Библеист В.Брандт заявил, что "даже самая история о страданиях Иисуса была сочинена при помощи ветхозаветных и мифологических элементов". Подчеркиваем, что эти речи исходят от самих идеологов христианского лагеря. Выдающийся гуманист Альберт Швейцер высказывался приблизительно в том же духе: "Нет ничего более негативного, чем итоги исследований о жизни Иисуса. Иисус из Назарета, выступивший как Мессия, проповедовавший нравственность Царствия Божьего, основавший на Земле Царство Небесное и умерший, чтобы освятить свою деятельность, никогда не существовал. Это образ, который отброшен рационализмом, воскрешен либерализмом, а современной теологией переделывается при помощи "исторической науки". Исторического фундамента христианства, как его возводила рационалистическая, либеральная и современная теология, больше не существует". Анри Барбюс по этому же поводу еще короче: "Прошел бедный человек, в котором впоследствии встретилась надобность. Когда появился Иисус, еще не существовал Христос, когда появился Христос, уже не было на свете Иисуса. Иисус Христос никогда не существовал".

Отечественная историческая наука также внесла свою лепту в демонтаж образа. Так, И.Крывелев писал: "Это было настолько исторически неизбежно, что если бы ИИсус не существовал, его бы выдумали в этот момент. Но выдумывать не нужно было, потому что уже существовал некто, галилеянин, который никогда и не знал о той роли, какую заставят его играть".

# 8

- Бог-сын, получив имя и прозвище, близкое к брахманским. Кришна звучит похоже на Хрисну, а Христос похоже на Кристос. Оба явились в мир для его спасения. Оба рождены девой, рождение того и другого ознаменовалось чудесами, в обоих случаях первыми пришли поклониться пастухи. Повторяются: преследование злым царем (Канса и Ирод), избиение младенцев, спасение божественных новорожденных ангелом, основные факты деятельности спасителей. Оба собирают вокруг себя группу учеников, творят чудеса исцеления больных и воскрешения мертвых, изгоняют бесов из одержимых, умирают в результате козней и злобы жрецов, причем их смерть сопровождается траурными знамениями природы; оба возносятся после исполнения своей миссии на небеса. Выражаясь техническим языком патентоведения, можно смело утверждать, что в случае с христианским плагиатом жизнь Кришны послужила прототипом, а Будды - аналогом, ибо примитивизм интеллектуального продукта евангелистов, не имевших никакого образования, вызывает искренние соболезнования. Как и в случае с Буддой, зачатие непорочное. Рождение происходит тоже в пещере, оно также возвещается звездой, приводящей к божественному трех волхвов или царей для поклонения. Есть и пастухи, и голос с неба, и небесное воинство. Правда, рождение Будды обставлено более шикарными подробностями и пышными легендами, чем рождение Христа: ликует вся природа, сам новорожденный разражается целой речью, в которой обещает уничтожить дьявола и его воинство, осчастливить все народы, цари и князья предлагают свои великолепные дворцы для проживания божественного младенца и т.д. Естественно, что для того, чтобы раскрасить по-своему даже готовые заимствования, нужно хоть какое-то воображение, но ученикам Христа оно не было присуще и в самых элементарных формах, ведь похожи, в том числе, имена участников повествований. Так, в роли Симеона-богоприимца, фигурирующего в евангелиях, выступает старец Асита. В отличие, правда, от евангельского и брахманского рассказов, царь Бимбасара, которому сообщают о рождении Будды, не соглашается подвергнуть его преследованиям, а, наоборот, становится его последователем. Однако мания преследования, которой одержимы почти все основные персонажи Ветхого и Нового Заветов, без труда объясняет это непринципиальное отличие. Но дальше все снова идет успокаивающе гладко: приношение младенца в храм, история о том, как мальчик в двенадцатилетнем возрасте задержался в храме и был потерян родителями, пост и искушение в пустыне, крещение, весь аскетический, безбрачный образ жизни, бездомность. Любимого ученика Будды звали Анандой, у Иисуса - Иоанном, предателей же в обоих случаях звали Иудой и Девадой соответственно. Во всей этой истории непонятным оказывается лишь одно: почему на востоке Средиземного моря ждали целых пятьсот лет, а не позаимствовали этот божественный сюжет у Индии сразу? Очевидно, на интеллектуальное воровство тоже необходимы воображение и умственное чутье, но их-то как раз и не было на берегах Мертвого моря. Ничего, кроме гомерического смеха, не может вызывать сопоставление отдельных частей мифа о сыне Божьем. Так, изображение первого распятия появилось в V веке, а день рождения Христа изобрели лишь в VI веке, аккуратно, опять же, переписав его с дня рождения иранского Бога Митры. А если вспомнить, что в первом христианском сочинении "Откровение Иоанна) (60-е года I века н.э.) о Христе еще не упоминается вовсе, а его пришествие еще только ожидается, но апостол Павел, один из его ревностных последователей, говорит, что Учитель уже был распят и вознесся, то становится ясно, что заказчики мифа о Христе не сумели даже правдоподобно свести воедино разрозненные части. Что касается чудес, якобы сотворенных Христом, то они все до единого позаимствованы из разных мифологических традиций. Так, намного раньше воду в вино превращал греческий Бог Дионис, ходить по воде умел Посейдон, а возвращать жизнь мертвым - Асклепий. Переписывая все чудеса подряд, сочинители увлеклись настолько, что пропустили в окончательную редакцию и чудо о переселении бесов в стадо свиней, в то время как разводить свиней в Иудее по религиозным соображениям не могли. В современном цивилизованном мире очень хорошо отработана практика судов над нарушителями авторского права. Любопытно было бы узнать хотя бы приблизительный размер суммы, на которую нужно оштрафовать все христианство вместе взятое, а уж внутри него пусть сами разбираются, кто кому должен и кто виноват. А впрочем, ладно, нищих и юродивых во Христе итак слишком много. Неспособность к творческому мышлению у христианских идеологов явно обозначена даже в названии их священных книг, что заставляет думать уже о генотипической обусловленности. Судите сами. Что такое Библия? На латыни это значит всего лишь "книга", и из названия ее никак не видно, что книга эта непременно священная, а тем более, что это "Книга книг", как уверяют наиболее ярые фанаты. Книга как книга, одна из многих, может быть, даже просто поварская. В Ветхом и Новом Заветах огромное количество грязи вылито в адрес Великой Блудницы - Рима, и вдруг христиане называют свою священную книгу словом из языка ненавистного агрессора. Что это - очередной хитрый умысел или очередное узколобое недомыслие? Традиция эта стойко держится ив названии "евангелие", которое в мозгу обывателя ассоциируется с бесспорным христианским изобретением. Но в классическом греческом языке этот термин первоначально означал вознаграждение, которое полагалось носителю доброй вести, а затем - акт благодарения, жертвоприношения Богам в знак признательности за сообщение о каком-либо радостном событии. Декрет о введении Юлианского летоисчисления для греческих городов Малой Азии от 9 г.н.э. возвещал, что день рождения великого императора Августа, 23 ноября 63 г. до н.э., был для мира "началом евангелия", то есть явлением новой эры блаженства. Другая греческая надпись сообщает о приезде самого императора в город как о его "евангелии". Так откровенно имперский языческий термин был приспособлен для "чудесной" жизни "единственного" сына "единого" Господа. В то время как первые священные книги арийцев Авеста и Веды самим своим названием обозначают действительную "благую весть" в первом случае и "высшее знание", "ведение" во втором случае, не говоря уже о том, что были созданы на много веков раньше, чем все христианские "изобретения". В глаза бросается также общность корней этих слов с простыми общеупотребительными и по сей день русскими словами - "весть" и "ведение", что лишний раз подтверждает теорию арийского происхождения славян и общую религиозную культуру их с зороастризмом и ранним индуизмом. Теория эта вовсе не кажется надуманной идеологической профанацией, если вспомнить, что Рама и Заратустра - родились не где-нибудь, а на территории россии, первый - к западу от Волги, а второй - к востоку. Но ни в одном нашем официальном университетском или школьном курсе этой информации Вы не сыщите и не пытайтесь. А всемирно известная исследовательница зороастризма Мери Бойс не стесняется открыто писать об этом уже в предисловии своих книг. Автор в данном случае придерживается известной уже точки зрения, что курсы по русской истории Ключевского и Соловьева, да целый куст "русских идей" типа бердяевских и прочих - это лишь идеальные пособия по общенациональной дезориентации, недаром они так активно признаются при нынешнем "демократическом" режиме. В "Большой советской энциклопедии" напротив слова "арийцы" было написано - "лженаучное обозначение народов индоевропейской системы языков". Так, не имея ума опровергнуть принадлежность русского языка к индоевропейской языковой группе, идеологи марксизма решили просто дискредитировать само слово "ариец". Но, как показали последние исследования в области археологии, этнографии и филологии, понятие это начинает оживать и успешно набирать силы, а время "талейранов" историософии очень скоро пройдет. Теперь перед нами откроется еще одна, почти неизвестная, грань мифа. Изучая собирательный образ Христа, психиатрическая наука сделала потрясающие выводы о болезненной ничтожности того человеческого фундамента, что взвалил на свои плечи самый громоздкий миф мировой истории. Например, философ и проповедник Жан Мелье именовал Христа "ничтожным человеком, который не имел ни таланта, ни ума, ни знаний, ни ловкости и был совершенно презираем в мире". Французский вольнодумец, изучивший факты его биографии, не стеснялся награждать такими эпитетами, как "жалкий фанатик и злополучный висельник", "сумасшедший безумец". Мелье доказал, что Иисус Христос был сумасшедшим: "Одни говорили, что он добр, другие говорили: нет, он обольщает народ, а большинство считало его сумасшедшим и безумцем и говорило: он одержим бесом и безумствует". Как рассказывается в Евангелии, родные и близкие тоже подозревали, что он лишен рассудка, "ибо за ним пошли, чтобы увести его домой, так как он впал в безумие". Тетрарх Ирод Антипа полагал, что к нему ведут чудотворца, который покажет много занятного, и с нетерпением дожидался его прихода, но, поговорив с ним, понял, с кем имеет дело, и отослал обратно. А сопровождавшие ИИсуса иудеи издевались над ним, как над сумасшедшим, вообразившим себя царем: дали ему в руки вместо скипетра трость, оказывали другие шутовские почести. "Нужно, -- говорил Мелье, -- быть сумасбродом и сумасшедшим, чтобы вести такие речи и произносить такие проповеди, противоречащие одна другой и совершенно исключающие одна другую". Царство Божие, о котором постоянно говорил Христос, это лишь "галлюцинации и обман воображения, свойственные лишь ненормальному визионеру и фанатику". Главный же аргумент исследователя состоит в том, что если бы в настоящее время появился на Земле субъект, который стал бы говорить и действовать так, как евангелия приписывают Христу, то его, несомненно, все признали бы сумасшедшим. Французский врач-психиатр А.Бинэ-Сангле написал двухтомный труд под характерным названием "Безумие Иисуса", а советский врач Я.Минц опубликовал статью "Иисус Христос как тип душевнобольного". Диагноз в обоих случаях один - паранойя. Немецкий психиатр Крепелин пишет об этом: "Заболевание, которое характеризуется тем, что на почве своеобразного психопатического предрасположения, при сохранении осмысленности и правильности мышления, у человека развивается стойкая система бреда, который может сложиться в стройную, последовательную и яркую систему, носящую следы творчества". По мнению исследователей, Христос был одержим параноидальным синдромом, содержанием которого была мания величия, связанная с самообожествлением и с представлением о том, что он, как мессия, призван спасти все человечество, притом ценой собственного страдания. С эгоцентрическим бредом величия у Иисуса соединяется и бред преследования, обреченности; он постоянно возвращается к вопросу о неизбежном, предстоящем мученичестве. Приступы мажорного подъема сменяются у него приступами меланхолии и депрессии, как, например, в Гефсиманском саду. Картины искушения Сатаны в пустыне трактуются как галлюцинации в результате истощения организма. Физическая неполноценность отчетливо видна на многочисленных изображениях, распятиях, иконах. Христос был даже не в состоянии донести крест до Голгофы, постоянно потея кровавым потом. некоторые ученые приписывают ему также тяжелую алкоголическую наследственность. Небезынтересны и доводы, приводимые в пользу рассуждений об импотенции Иисуса, ибо по еврейским законам не жениться до такого возраста - тягчайший грех. Не говоря уже о том, что ни в канонах, ни даже в апокрифах Вы не сыщете ни единого намека на интерес к противоположному полу. Напротив, долгие путешествия с учениками-мужчинами, из которых Петр постоянно призывал изгнать единственную женщину, а также призывы растоптать собственную одежду и голыми идти в Царство Небесное настойчиво подталкивают нас к версии о пассивном гомосексуализме Мессии и возможной склонности к эксгибиционизму. В раннехристианской секте николаитов гомосексуализм был узаконенной "свыше" нормой поведения, а все христианство, проникнутое тихим слабовольным презрением к женщине, призывами к целибату, не дает нам ошибиться. Как сказал поэт XI века Иуда Галеви: "Поистине велик именно тот, чьи грехи сосчитаны". Однако, не у всех ранних христиан наблюдались нарушения в сексуальной сфере, попадались и люди с нормальными наклонностями. Так, в канон не попала новелла "Деяния Павла и Феклы", обильно сдобренная чудодейственными событиями. Она рассказывает историю одной девушки благородного происхождения, оставившей семью и богатство, чтобы следовать за своим учителем и разделить его тяжкие жизненные испытания. Оказывается, вплоть до третьего-четвертого веков существовал целый жанр в раннехристианской литературе, описывающий странствия вольных проповедников с набожными отроковицами. Их брали в компанию для веселого времяпрепровождения, но в серьезной теологической литературе они назывались не иначе, как "приобщенными девами" или "сожительствующими девственницами". Этот жанр доставил немало хлопот отцам церкви, пока все деяния подобного рода не были окончательно запрещены из пуританских соображений. Много любопытных сведений могли бы мы почерпнуть, если бы рукописи, найденные на берегу Мертвого моря, были не столь сильно засекречены. Все встало на свои места, и многие легковесные неровности в нашей версии украсились бы новыми неопровержимыми фактами грандиозного политического заговора, если бы были широко опубликованы: "Парафразы Сима", "Откровения Сефы" - библейского патриарха, "Послание Евгноста", "Мысль о великой силе", "Природа архонтов", "Верховный инородец", "Апокалипсис Асклепия", "Герметическая причастительная молитва", "Трактат о 8 и 9", "Евангелие от Фомы", "Евангелие Филиппа и египтян", "Сирийское евангелие", "Деяния Петра и 12 апостолов", "Секретная книга Иоанна", "Апокалипсисы" Павла и Петра, "Книга Фомы-атлета", "Наставления Сильвана" и др. В раннехристианских сектах была также представлена и откровенно вражеская идеологическая литература, и пристальное внимание Христа к арийским религиям теперь легко объясняется, ведь на берегу Мертвого моря были найдены и "Речи Зострина и Зороастра".

В мировой историографии принято считать евсеев, у которых "проходил стажировку" Христос в возрасте приблизительно 30 лет, чрезвычайно миролюбивой сектой, которая была изобретательницей коммунизма. Одна беда - среди священных книг евсеев фигурирует "Кодекс войны", возможно, что и он отчасти послужил основой коммунистической пропаганды с ее иезуитскими методами.

# 9

...краденый. По иронии судьбы вышло так, что основным систематизатором и аналитиком происхождения христианской символики является некто Ансот, епископ Лионский, написавший книгу под характерным названием "Почитание креста язычниками, жившими до Рождества Христова". Автора этой книги, ввиду обилия представленного в ней шокирующего материала, можно было легко заподозрить в тенденциозной предвзятости, но он был не коммунистически ангажированным атеистом, а католическим епископом, и этим все сказано. Концентрированная подача материала, колоритная емкость языка, обескураживающие даже прагматически настроенный ум обобщения выбивают из-под ног, точно и висельника, последнюю опору слепой веры, такой привычной и стадоудобной. Всю книгу, основанную на строгом культурном, историческом и этнографическом материале, от начала до конца пронзает одна мысль - что крест как символ священного почитания был изначально присущ народам всей земли задолго до христианства, и идеологи церкви сознательно использовали этот факт, чтобы легче привести к общему знаменателю людей всей земли, приписав все победному шествию "истинной веры христовой". Спустя почти две тысячи лет эксперимент был повторен, и половина мира, невзирая на ни на что, была выкрашена красной краской, а результат приписан демону диалектического наступления коммунизма. Исследователи христианства, не зависимо от принадлежности к той или иной школе, обобщая культурные традиции, ему предшествовавшие, сознательно обходят стороной тот факт, что еще шлемы Ахиллеса и Сеннахерима были украшены крестами, а во главе римских легионов носили хоругви, украшенные крестами, что кресты были обнаружены в

следующая глава